Жизнь, полная чудес

Трудность в том, что нам навязаны традиционные убеждения. За последние триста лет ученые убедили нас считать Вселенную подобной часовому механизму, в котором жизнь есть произвольная случайность, «случайно» появившаяся из «первичного бульона», может быть, совершенно невероятная случайность, но тем не менее случайность. (В конце концов, они ведь не увидели Бога через свои микроскопы!)

Наука дала рождение кошмарному представлению, где мы — отдельные винтики мировой космической машины, ведущие свои короткие бессмысленные жизни, сражаясь при этом с дикими силами природы. Все, что не входит в такое материалистическое мировоззрение, разум, сознание, переживания, чувства, мысли, интуиция, любовь, мудрость, вера, Бог, духовность, вдохновение, творчество, миф, религия, искусство, этика, духовный опыт, развитие личности, объявлено не имеющим значения или даже вздорным и потому обесценено. Неудивительно, что мы живем в эпоху душевной тревоги и отчаяния. Мы отрезаны от самой сути нашей человечности, от самих наших душ.

Многие полагают, что материалистическое мировоззрение основано на объективно истинном, на исследованном, на реально существующем. Однако наука отражает Истину не более, чем сказки братьев Гримм. Она лишь форма повествования, поэтическая метафора, способ видения. Это вера сегодняшнего дня, догма нашей культуры, диктующая, как нам следует видеть мир.

Наука не может опровергнуть того, что жизнь имеет свое значение и смысл, наука не предназначена даже задавать такие вопросы; и все же она глубоко повлияла на то, как мы думаем и что чувствуем в наших жизнях.

Создали мы
прочные стены
прочные вещи
границы и жизни.
Считаем, что это имеет значение.
Суть наша там, куда приглашаем
надежды,
а не движение
или жизненный дух.

(Миллер Майер)

Любопытно, что религиозная догма тоже распространяет суетный взгляд на мир. И наука, и религия изображают человечество беспомощными пешками во власти сил, находящихся вне нашего контроля. Если наука считает, что наши жизни определяются законами природы или прихотью, так называемого «случая» или «случайного совпадения обстоятельств», то религия четко указывает на (часто жестокий) диктат Всевышнего, на судьбу, на прошлую карму. Мы бессильны в любом случае.

Подобно же и наука, и религия рассматривают мир как нечто сугубо материальное. Если наука просто пренебрегает нефизическим и нерациональным, религия часто противопоставляет суетность и страдания жизни божественности и усладе «царствия небесного», рассматривая земную жизнь с Богом в качестве нашего где-то далеко живущего помещика, как нечто такое, что надо безропотно терпеть, пока не возвысимся до сомнительного удовольствия: целую вечность играть на арфе или скрыться в индивидуальное забвение Нирваны.