Ключи к смыслу жизни

Пуанкаре вспоминал, как во время бессонной ночи наблюдал свои математические представления, как бы живущие отдельно от него и сталкивающиеся как некие картинки в его сознании, пока некоторые из них, по его словам, «сами, независимо от меня, не нашли более устойчивую связь друг с другом».

Дальше он пишет: «Чувствуешь себя так, как если бы мог на­блюдать собственное бессознательное в работе. Бессознательная активность частично начинала проявляться в сознании без по­тери своего собственного качества. В такие моменты интуитивно различаешь, что в тебе работают два эго».

Точно так же, как у Мопассана! Ведь то, что открыло дверь, и вошло, и продиктовало роман, и было тем, что Пуанкаре назвал гораздо позднее «вторым эго».

Так что же такое «второе эго»? Это «наблюдающее «Я», веди­ческая «параматма», которая под влиянием психического усилия вдруг на время приобретает объектные свойства, становится «аль­тер эго» — личностью, с которой творец может вести продуктив­ный диалог.

Что это — способность, которая имеется у человека будущего, или некий инстинкт, который мы потеряли, забыв о своем пред­назначении?

Может быть, это приступ безумия — «раскол чревного разума», как писал о шизофрении ее «крестный отец» — психиатр Э. Блейер?

Или прошлое и будущее рода человеческого смыкаются в не­зримое кольцо резиновой линейки, и мы должны вспомнить о гениальном сознании, вновь обрести способность, которой об­ладали и животные?

Резиновой линейки не существует. Это нонсенс.

Она может существовать только в нашем воображении.

Человек — это животное, имеющее способность к воображе­нию.

Для животных воображение гибельно. Инстинкт — это про­грамма существования, воображение — программный вирус, спо­собный ее уничтожить.

Человек не любит эту свою способность. Он пытается создать схемы, формулы и законы своего существования, которые будут столь же эффективны, как инстинкт у животных. Мы пытаемся создать новый инстинкт — инстинкт разума.

Но попытки создать «новый рай» на Земле, принудительно обеспечив человека «социальным инстинктом», почему-то все время заканчиваются реками пролитой крови.

Мы ведь люди, а люди, в отличие от животных, — единствен­ные живые существа, обладающие возможностью выбора между великим и ничтожным в себе. Различие между тем и другим за­висит от уникальной способности человека — способности к во­ображению.

Когда животное оказывается в скучной ситуации, оно само становится скучным — успокаивается. Свирепейшая из птиц — ястреб — успокаивается мгновенно, когда ей на голову надевают черный колпачок. Нет сигналов из внешнего мира — нет никако­го смысла проявлять активность.