Имагинатор

- Тебе не надоело? Заходи в дом. Чаю попьем.

Почувствовав значительное облегчение, я чуть ли не бегом поспешил в дом, где уже во всех углах пахло душистым чаем, и прозрачный, как молодая смола, мед искрился в стеклянной вазочке.

- Скажите, а зачем мне нужно было смотреть на камень? - спросил я, прихлебывая чай.

- Тебе следует научиться работать с камнем.

- Как это?

- Я тебе расскажу, как это делается, а ты попробуй. Не обязательно сразу бросаться очертя голову; как только почувствуешь, что готов - начинай. Ты можешь приступить прямо сейчас, или завтра, или через год. Все зависит от тебя.

После этого краткого введения он подробно рассказал мне о том, что мне предстоит выполнить. Я запомнил его инструкции, но не спешил их воплощать.

Мне кажется - я научился молчанью.

Но как оно далеко от безмолвия камня.

Старик. 1986 г. Имагинация с камнем. Deja-vu.

Итак, я решился. Пройдя проселочной дорогой, незаметно сдвигающей пространство в сторону оврага, я попал в небольшую ложбину, дно которой было усеяно камнями.

Я подобрал несколько из них, каждый из которых свободно и удобно помещался в кулаке.

Дома я их старательно отмыл и уже ближе к ночи начал действовать. Один камень мне понравился больше всего. И для работы я выбрал именно его. Я принялся внимательно изучать его, всматриваясь в каждую извилину, ощупывая каждый выступ и даже попробовал на вкус. Я пытался, что называется «приручить» камень, ощутить его жизнь, внутреннюю вибрацию.

Как учил меня Имагинатор, я концентрировался на мысли, что имею дело с материалом, в котором спрессована изначальная сила. Я не только смотрел, но и всматривался в него, постоянно вспоминая: «Смотри, вглядывайся, будь терпелив, и он, в конце концов, откроется тебе».

Однако у меня ничего не получалось. Иногда даже возникало ощущение напрасной траты времени. То вдруг выплескивалось раздражение и подозрение, уж не дурачу ли я сам себя.

Камень оставался отчужденным, посторонним предметом, и я не чувствовал с ним никакой связи, никакого взаимодействия.

Микрокосм, сконцентрировавший «Энергию Вселенной», оставался холодным неподвижным куском породы. То ли от эмоционального напряжения, то ли от сознавания своей неудачи, в эту ночь я даже спал отвратительно, раза два просыпался, что для меня совсем нехарактерно.

Перед сном я, следуя данным мне наставлениям, положил камень у изголовья, рядом с подушкой - с тем расчетом, чтобы по пробуждении мой взгляд в первую очередь встретился с ним.

Уже на утро я проснулся с тяжелой головой и ощущением, будто проработал несколько часов. Про камень я совершенно забыл и пол дня прослонялся без дел.