|
тот ее срез, с которым меня знакомил, в основном, Георгий Владимирович, и сейчас производит на меня мощное впечатление, так что, когда кто-то начинает вдохновенно говорить о разных новомодных "грандиозных" психотерапиях, я лишь тихонько улыбаюсь. Итак, шел 1987 год. За три года, которые были посвящены индивидуальному и групповому психоанализу, я существенно изменился, появилось главное - устремление к самопознанию и самоизменению. Но я, хотя и умудрился к тому времени жениться, оставался этаким домашним - тепличным мальчиком, которому еще очень не хватало многих мужских и человеческих качеств. Это меня удручало, и я пробовал делать какие-то самостоятельные усилия к изменению, которые возможно, так ни к чему бы и не привели, если бы Зов Реальности еще раз достаточно громко не напомнил о себе. Где-то в конце зимы меня вдруг начали регулярно посещать мысли о смерти и вообще всякие инфернальные настроения. Такое у меня было несколько раз в детстве (кстати, многим в детстве знакомы подобные переживания), обычно ночью, когда перед самым засыпанием вдруг насквозь, как ледяным ножом пронзает мысль, что вот однажды, неизбежно наступит время когда я, тот самый единственный и неповторимый я - умру, исчезну навсегда, никто и ничто не поможет избежать этого непостижимого и неотвратимого, бесконечного нуля, который все равно наступит, - и бежать некуда, хоть головой о стенку бейся. Леденящий ужас, холодный пот, мелкая дрожь, - и крикнуть бы "Помогите!", - да что толку; в общем, - постучав часик - другой зубами, проваливаешься в зыбкий сон. Так вот, в детстве было такое несколько раз, а тут вдруг каждую ночь стала происходить подобная канитель. Промаялся я так пару месяцев, а потом случился в моей жизни Александр Павлович... Маленькая комнатка в квартире на Обводном. Крепкий седой бородатый мужик (именно так я его воспринял) лет сорока пяти. Несколько секунд — 20 —
|