посланца... Начали мы работу. Видеокамера сгорает через полчаса. Ей, видимо, наблюдать за всей этой дребеденью было настолько тяжко, что она и сгорела. Доктор мне откивал головой, что тут и к попу не ходи, сразу подкатывай каталочку и под капельницу, так как в таблетках уже не подействует. Начинаю я с этим товарищем долгую беседу. А десантники-то, они так же, как милиционеры и следователи, учителя и прокуроры, - очень гипнабельны и очень любопытны. Вот что он мне рассказал: у него в Ферганской долине был "космо- дром", а он же медик, он всех своих подчиненных протестировал (никто же не знал, что у него шизофрения), - не знаю, курил ли он анашу, или у него это само собой случилось, или при прыжках с парашютом так пятками ударился, что в голову дало как следует... И вот он выбрал себе двух ходоков и, как только наступала ночь, отправлял их в Шамбалу - через "измененку". Те ходили в Шам- балу, - солдату что? - команда есть, - конверт туда, конверт оттуда... И у них завязалась оживленная переписка. Дальше - больше. Сам понимаешь, если "подсел" на какую-то "телегу", окружающие начинают интерпретироваться уже исходя из этой "телеги". Так что начали появляться из Шамбалы гонцы. В общем, вскоре "накрыли" его товарищи по службе. Выяснилось, что доктор-то невменяем. Взяли его, так сказать, "на взлете". Рассказывает он мне все это несколько часов. Я к нему подстраиваюсь, и вот к концу пятого часа у нас уже полный контакт, все нормально, и я ему говорю заговорщицки: "Ты же знаешь, зачем ты здесь?!!" (подмигивая). Он говорит: "Да!". Я ему: "Ну-у!!!" А я не очень, конечно, представлял, зачем, но были у меня подозрения, что у него "письмо" для меня. Он и говорит: "Я тебе должен передать послание!" (Ну, разумеется, устно, на материальных носителях никто это в "наших" Шамбалинских делах не делает). Говорю ему так сурово: "Ну и что же ты?!!" Он: "Ну вот, я искал к тебе подступы". Я: "Ты же знаешь, что посланец должен приходить прямо!!!" Он: "Виноват!" Я: "Сколько же ты народу по ходу дела засветил и взбудоражил?" В общем, - он осознал свою вину поганую и сказал мне, что "Белое — 106 —
|