Майя-5: Горизонт событий

- Вообще-то это не «он», а «она». Это Маша.

Глава 14.

Второй раз я прилетел в Школу спустя полгода. Меня сильно удивило, когда я понял, что прошло именно полгода. Ход времени довольно странно переживается, когда жизнь насыщена. У него нет линейного хода, нет линейного его восприятия. Когда жить в среднем скучновато и серо, тогда легко оценивать прошедшее время – оно может долго тянуться в моменты особенных приступов серости и может быстро пробегать, когда появляются интересы – сидишь, читаешь интересную книгу, и вдруг замечаешь, что прошло два часа. Но когда жизнь сильно насыщена – не просто наполнена нейтральными или малоприятными событиями, а именно насыщена, то есть когда испытываешь яркое удовольствие от наполненности жизни интересными событиями и переживаниями, тогда ход времени странным образом меняется и становится непохожим ни на что из того, что было испытано прежде.

Работа по преобразованию Службы оказалась довольно непростой, хотя и очень интересной. Для начала мне пришлось выдержать могучий прыжок пантеры, с которым Джулия набросилась на меня, когда я вошел в зал, в котором собралось всё руководство. Я думаю, она вполне и потрахала бы меня там прямо на столе… Оказалось, что я и в самом деле не знал и половины людей, которые формально входили в руководство. Было довольно странно входить в зал заседаний в роли хозяина организации, истинного размера и функций которой я себе даже не особенно хорошо и представлял, тем более, что формально на данный момент Альберт оставался всемогущим директором, и моё назначение вместо него пока что существовало на уровне циркулировавших слухов. Вообще само событие было вдвойне значимым для всех, кто провёл годы и десятилетия, работая здесь: во-первых, это была всего лишь вторая за всю историю смена директора, а во-вторых, это была не просто техническая замена – кроме прочего она влекла за собой, или, правильнее сказать, была вызвана тем, что всей организации необходимо было пройти глубочайшую реорганизацию, вплоть до смены не только методов, но и целей. Понятно, что это вызывало некоторую обеспокоенность у тех, кто столько лет работал в Службе. Я не могу сказать «столько лет отдал Службе», поскольку «отдача» себя здесь и не приветствовалась и даже была невозможной. Всякий сотрудник прежде всего был личностью, не зацикленной на работе, как мать на дитяте. Более того – быть личностью, хорошо интегрированной в социальную жизнь, это в общем-то и было способом работы в Службе.

Обрисовав вкратце причины, по которым Служба более не могла существовать в прежнем виде, я попросил секретаря составить некий меморандум на эту тему, который был бы доведен до сведения каждого сотрудника. Описать же новые задачи, которые, на мой взгляд, должны встать перед Службой, оказалось значительно труднее – прежде всего потому, что пока что я сам понимал их весьма расплывчато. У меня было пока что слишком мало опыта, слишком мало знаний, чтобы более или менее четко расставить приоритеты и указать цели, и я ясно понимал, что все это чувствуют. В какой-то момент мне показалось, что Альберт с самого начала дал мне слово именно для того, чтобы все убедились, насколько я бестолковый претендент и насколько безосновательны мои притязания.