|
- Криса мальчики больше возбуждают, - крякнул Алекс и тихо заржал, но Фриц, похоже, был совершенно непробиваем, исключительно устойчивая личность:) - Может ли любовник по-настоящему проникнуться чувствами своей… своего возлюбленного, если стыд затуманивает его сознание, пусть даже стыд этот подспудный, лишь готовый проявиться и тихо плещущийся, подобно ядовитому кислотному озеру, и отравляющий своими эманациями саму его способность глубоко чувствовать? Настоящий, истинный ученый испытывает глубокое наслаждение, когда его ум осветляется новыми познаниями, да даже не в познании дело, не в нём самом… как бы это сказать… Фриц задумался и мне очень ярко вспомнилась картина задумавшегося Ганса – когда-то чертовски давно, в прошлой жизни… интересно, как же должен чувствовать человек, у которого за плечами целый век и даже больше? И не просто «век» тлеющего существования, а сто лет сверхактивной созидательной деятельности. - Узнать, это не главное. Главное – понять, понимаешь, Крис? Ты понимаешь, я знаю. Ты может быть и не формулировал для себя это вот так, но ты должен это понимать. Ты еще слишком молод, ты еще только что вылупился из яйца, образно говоря, и твой ум очень сырой и мало готовый к обобщениям, к синтезу, молодые, формирующиеся умы аналитичны, а не синтетичны, но ты уже отравлен наслаждением поиска понимания, и ты понимаешь, что уловить взаимосвязь, постичь причины и следствия – вот то, что даёт несравнимо больше наслаждения, чем непосредственное узнавание. Связь важнее того, что именно она связывает – важнее в смысле того, что это дает несравнимо больше наслаждения, а для чего еще жить, как не для наслаждения? Ну ладно, для кого-то личное наслаждение вторично, а первично – счастье для других, для любимых и близких. На самом деле это просто логическая ошибка, полагать так, просто для этих людей счастье близких приносит наибольшее, опять таки, личное наслаждение, и самый яростный альтруист является, просто по определению, яростным эгоистом, но эгоистом в позитивном, эволюционном смысле этого слова, когда ему очень хорошо тогда, когда хорошо ближнему, а другого альтруизма и не существует, а разные фанатичные устремления, не направленные на собственное удовольствие, так и следует называть фанатизмом, альтруистической обманкой. Что превратило Германию в ад? Что вообще всегда превращало государство в ад на земле, не знаешь? Попытки человека сделать его земным раем, вот что. Это Фридрих Гёльдерлин сказал, ты с ним знаком, ты знаешь… - Черт побери! Я вскочил, изумленный, но потом сел обратно, пытаясь изобразить понимающую улыбку. Понятно, что Фрицу известно всё про наши исследования и глубокие воспоминания, что известно Эмили. Но мне показалось нечто очень странное, нечто, я бы сказал, пугающе завораживающее. Мне показалось, что он говорит это не просто как человек, который получил письмо от Эмили или, скажем, послушал её рассказ, а как человек, который БЫЛ там со мной, в восемнадцатом веке, в Тюбингене, и в этот момент возникло совершенно иррациональное чувство, что я даже его помню, что я его видел, что я даже больше чем просто «видел»… — 184 —
|