|
- Ганс, что вы там понимаете с Эмили…, - не выдержал я, - давай начистоту, а? Эмили, зачем эти игры? Ганс? - Все очень просто, Макс. Нет никакого смысла затевать совместную работу, в успех которой Эмили не верит. Зачем тратить время всех присутствующих? Можно заняться чем-то другим, пусть не таким эпохальным, прорывным и многообещающим, зато конкретным и имеющим шансы увенчаться успехом. Эмили по-прежнему молча пялилась в стол, и я продолжил доставать Ганса. - Почему она не верит? - А ты спроси у нее, Макс. - Я у нее спрошу, спрошу, но почему ты уверен, что она не верит в успех? - Я думаю, Макс, - из за спины раздался шепот Маши, впрочем достаточно громкий, чтобы его слышали все, - что Эмили что-то знает или что-то имеет, что она не хочет тут выкладывать, а Ганс знает или догадывается об этом. И если он прав насчет своей догадки, то он прав и насчет своего решения, видимо… - Эмили? Я наклонился вперед, сидя за своим роскошным столом для конференций прямо напротив неё. Роскошные, внушительные, огромные, массивные столы – моя слабость, мой, можно сказать, рабочий фетиш. Всю свою жизнь я писал где придется и на чём придется, начиная от коленок и кончая шаткими, кривыми и узкими уёбищными конструкциями в отелях, освещенными при этом хуже, чем спальня пенсионера. Сначала это было необходимостью, пока я был бедным и оставался вполне доволен любыми условиями, а потом это перешло в глупую привычку, пока наконец до меня не дошло, что это не ерунда и не мелочь. Комфорт и удовольствие, это вообще совсем не ерунда. Поэтому для своих апартаментов я нашел нечто совершенно уникальное – огромный стол, четыре на полтора метра, сделанный из корня тикового дерева, со столешницей толщиной в пол-фута, водруженный на множество сверхмассивных ножек удивительной красоты, тоже сделанных из корня тика - разнообразной формы, причудливо переплетающиеся друг с другом, образующие выступы, наплывы и пещерки. Будучи отполированным и покрытым лаком, стол производил на меня неизгладимое впечатление, и работать за ним, будь то читать или писать или смотреть в монитор, было очень приятно. Трахаться на нем тоже удобно, кстати, если посадить на стол девочку и стоять между ее раздвинутых ножек. Удобно и лизать письку девочке, сидя в кресле опять-таки между её раздвинутых ножек. Смотреть на Эмили, в общем, тоже было приятно, но гораздо больше я хотел, чтобы она прекратила свою партизанщину. - Эмили…, - снова повторил я. - Я не согласна с тем, что не верю в успех предприятия, - наконец произнесла она, - но Маша права в том, что у меня есть возможность, относительно уместности использования которой прямо сейчас я сомневаюсь. И Ганс об этом знает. Ганс, ты уверен, что вот в самом деле целесообразно именно сейчас это сделать? Ещё до того, как мы что-то интересное и значимое смогли получить? — 102 —
|