|
— Дальше идем, — простые ее слова для меня звучали настоящим откровением. — Беспорядка, говоришь, нету у тебя? Не знаю, что ты называешь беспорядком, а по мне всякая вещь, не на месте лежащая, уже беспорядок. Книги у тебя по всему дому разбросаны — это не беспорядок? — Ну… мы же работаем с ними… — промямлила я. — Беспереводно работаете? Сутки напролет? — Нет. — Вот то же, что и нет! Попользовалась книжкою, закладкой в нужном месте заложила и убрала! А на ночь так непременно! Какими чаще пользуешься — поближе, что не надо сейчас — подале. Вот и место освободится для токов жизненных. Только приучи себя всякий раз книжку убирать. — Куда же убирать-то нам их? — А я тебе скажу, куда. Над столом у тебя — целая стенка свободная. Вот где можно полку привесить! И шкаф книжный у тебя не до потолка — так продли его вверх, пусть уж всю стену и занимает! Туда вот книжки и уберешь. У меня загорелись глаза. — Точно! Если так вот… все стенки… до потолка… Это же сколько места освободится! И тумбочку можно будет у дивана поставить, и зеркало повесить… — А спите вы сейчас как? Ровно собаки, в углу свернувшись. Да там, где диван у тебя стоит, целую спальню устроить можно! Стеллаж развернуть и отделить угол диванный от остального пространства... А угол — как спаленку убрать, чтобы спалось вам там легко и покойно… Про ветки кипарисовые Андрей говорил тебе? — Говорил. — Я тебе с собой наложу. В диван, внутрь, в изголовье настелишь. Дерево тебе нужно, а то в квартире много слишком у тебя металла да синтетики. И диван из синтетики весь… Ты вот что — под матрац стели циновку натуральную. И такую же — на пол. Стенку стеллажную, что к постели обращена, тоже завесь циновкой. В изголовье повесишь знак Хлябей Небесных, из кипариса сделанный — это Федор изготовит, ты его попроси. Подушки набью тебе хмелем: спать на них не надо, положишь их — одну у стены, другую — между своей подушкой, и мужниной. Хмель, он токи стабилизирует, а дух его покой навевает. Ну, видишь теперь, как "блиндаж" твой в дом превратить? А ведь только по верхам прошлись. — Вижу, — у меня захватило дух, воображение рисовало картины одну прекраснее другой. — Но главное помещение в дому у тебя, куда жило привлечь можно — это кухня. На кухне-то у тебя нет ни компьютера, ни книг? — Нет. — А что ж тогда так бесприютно там? — Не знаю. Вроде убираю. — Убирать — хорошо. Но недостаточно. Доня, ты ж хозяйка! А кухня у тебя — как в забегаловке — ничья. Входишь, и не видно — женщина тут живет, или нет никого. — Ой, Домна Федоровна, вот что касается кухни, тут — хоть убейте! — ума не приложу, что изменить можно. — 56 —
|