|
Следует упомянуть еще один, последний пункт. Человеческий опыт, как известно, невозможен без случайности. Мы постоянно находимся в присутствии гораздо большего числа событий, чем способны "схватить". Мы замечаем некоторые из них, но при этом не замечаем других. Первичный выбор никогда не производится намеренно. Это легко верифицировать посредством самоанализа (интроспекции): мы обнаруживаем, что внимание наше скользит, но не можем сказать, почему и как. Дальнейшее наблюдение должно убедить нас, что не существует причинного механизма, который руководил бы выбором, без нашей осведомленности об этом. Ветер нашего внимания веет откуда ему заблагорассудится, обладая всеми характерными чертами простой случайности (шанса); и наша способность что-либо сделать с этим пробуждается только тогда, когда внимание научается останавливаться на мгновение на каком-либо объекте или идее. Иначе внимание перемещается туда-сюда, отмечая одно: и проходя мимо другого. Это - неправильная "наводка", того типа, которые знакомы нам по радару или телевизору. То, как мы наблюдаем, напоминает больше лотерею, в которой выигрышные номера достаются из урны вслепую. Сами по себе события "управляемы" некоей комбинацией строго причинных законов и четкими структурными связями, и, следовательно, они могут быть совершенно неизбежными и предсказуемыми, что делается вполне возможным при определенном уровне накопленных знаний. Но наша личная осведомленность о них непредсказуема. Случайность, таким образом, внедрена в саму структуру опыта. Именно случайность делает ценности одновременно возможными и необходимыми, а также объясняет, как может в детерминированном мире существовать свободная воля. Наш контакт с миром имеет определенную степень свободы, которой сам мир не имеет. Эта степень свободы проистекает из неопределенности. С этой точки зрения, не может быть дальнейшего сомнения в том, что случайность является основой и исходным пунктом для любого учения о ценности. 14.38.2.2. Конфликт Будучи осведомлены о случайности, мы оказываемся перед дилеммой Гамлета: страдать или взять оружие. Дилемма пробуждает качество самоутверждения, которое может быть либо мужской добродетелью храбрости, либо мужским пороком трусости. В любом случае она вводит нас в конфликт с Природой и с самими собой. Этот конфликт касается непосредственно средств, но имеет место в контексте целей и намерений. Мы хотим быть свободны от случайностей или преодолеть ее, поскольку она тревожит нас необеспеченностью нашего положения в существовании. — 71 —
|