|
Необходимо сделать ясным взаимодополнительный характер двух типов ценностей. Не может быть ценностей для совершенной машины, которая точно выполняет ту задачу, для которой она и была сконструирована. О ценностях можно говорить только тогда, когда имеется сенситивная реакция на различные стимулы, и когда эта реакция осуществляется посредством акта суждения. Когда я заявляю: "Это прекрасно", то я сталкиваюсь с конфликтом "этого" как объективно конкретного и "прекрасного" - как объективно универсального. "Прекрасное" не есть атрибут "этого". Если я стремлюсь сделать его таковым, то однажды столкнусь с возражением, что "это" не есть и не может быть совершенным примером Универсальной Ценности - "красоты". Если же я отрицаю, что "это" прекрасно, я утрачиваю контакт с конкретным объектом, который пробудил во мне переживание "прекрасного", "красоты". Такого типа противоречия неизбежно всплывают в ценностных суждениях; и они отсутствуют в фактических оценках. Если я говорю: "это - яблоко" - здесь нет двусмысленности, поскольку класс всех яблок совместим с природой отдельного яблока. Но не существует такой совместимости, между любым конкретным объектом и некоторой универсальной ценностью. Мы а разной степени не можем утверждать ни того, что красота находится в объекте, ни того, что она находится вне его. Красота не есть формальное совершенство объектов, это и не атрибут, познаваемый через наблюдение многих объектов. Она находится в противоречии между объектами как носителями Ценности и ценностями как суждениями, сделанными по поводу объектов. Истина не есть точное соответствие между объектом и образом; это есть видение структуры значений, свободное от компромисса и уверток и поэтому удовлетворительное. Такое универсальное, описание истины противоречит требованиям какой-либо конкретной истины, поскольку дуалистический характер любой другой ценности, столь же несомненен, как и дуалистический характер Истины. Вряд ли нужно говорить о том, что диада не есть конец нашего рассмотрения ценностей. Ценности динамичны и, таким образом, связаны с трехчленными системами. Мы привыкли к статической концепции ценностей, унаследованной от Аристотеля и зафиксированной в этике и эстетике европейской мысли. В восточных культурах - например, в Индии и Китае - бытует текучее восприятие ценностей, которое нам трудно уловить. Тем не менее, прогресс нашей собственной культуры вынуждает нас отказаться от жестких понятий фиксированных ценностей и иерархии их значимости. И все же структурный характер нашего ценностного опыта одинаково непостижим пока что как для западного, так и для восточного способов мышления. Следствием этого является положение, при котором теория и практика, этика и эстетика утратили контакт между собой. Релятивизм практических суждений допускается ныне во всех областях знания, но абсолютные ценностные системы все еще признаются теоретически возможными. Например, философы, и теологи и правоведы конструируют этические, религиозные и юридические системы в предположении, что "правильное" и "ложное" суть абсолютные термины; и те же самые люди оказываются вынужденными признать относительность ценностей на практике, поскольку ценности имеют смысл в терминах динамизма, а не в рамках какой-либо статической схемы. Существуют и другие трудности, связанные с нашими понятиями о времени, эволюции и прогрессе. — 65 —
|