|
Психологические исследования сделали ясным, что не следует ожидать, что мы обнаружим какую-либо волевую деятельность, которая не могла бы быть описана с точки зрения реакций нервной системы. Если, однако, мы ограничимся употреблением слова "воля" для обозначения рефлекторной деятельности, включающей афферентные и эфферентные импульсы, ведущие к телесным движениям, то мы можем с таким же успехом отказаться от таких слов, как "произвольность" и "воля". Здесь следует отметить, что философы Бессознательного - в особенности Гартман - утверждает, что они употребляют слово "воля" именно в этом смысле, то есть для обозначения рефлекторного действия и ничего более. [49] Это не снимает вопроса о том, может ли быть приписано какое-либо значение словосочетанию "акт воли". [50] Еще Спиноза давно показал ошибку, состоящую в смешении воли и желания. Аффекты не являются ни актами воли, ни проявлениями ее сил. [51] Бессознательное желание - полезное понятие в психологии, но оно имеет мало связи с Волей или Способностью соотнесения. Таким образом, если мы исключаем функциональную деятельность, мы должны искать субъективный опыт воли скорее в способности вызывать действие, нежели в самом действии. Действие здесь не следует понимать в ограниченном смысле, как "явное" действие; нужно включить в это также изменение субъективных состояний. Таким способом, например, трактует волю Кант, определяющий ее как "способность расположить себя к действию в соответствии с определенными законами". Кантовская этика предполагает присутствие "чего-то" - категорического императива, - что осуществляет переход от разума к действию. При чтении кантовского обсуждения Воли в "Основаниях" и в "Критике практического разума" не легко удовлетвориться тем, что он постоянно и твердо придерживается различия между долгом и эмоциональным стремлением выбрать то, что разум утверждает как правильное.[52] Трудность Канта возникает, по-видимому, из наблюдения, что категорический императив играет небольшую роль в жизни обычных людей. [53] Он, однако, ясно видит и провозглашает связь между Волей и Законами и признает, что действие воли состоит в выборе подчинения закону. Эта точка зрения приняла в последние годы своеобразную форму предположения, что акт подчинения является чисто субъективным и ничего не меняет в течение событий, которые, как предполагается, полностью управляются причинными законами. В трактовке Канта "личность", в которой предполагается проявление воли, оказывается не играющей ни какой роли, если только она не терпит неудачу; и, следовательно, для Канта свобода проявляется только в злой воле. В современных представлениях даже эта ограниченная ответственность отрицается, и воля рассматривается как всего лишь иллюзия выбора. — 55 —
|