|
Но это был не сон! Я совершенно отчетливо ощущала, что лечу вниз, волны чего-то упругого струились по телу и внутри него, однако я продолжала лежать на своей кровати. Поняв, что это не проходит, я решила заговорить. - Я лечу куда-то вниз, проваливаюсь! – прошептала я взволнованно. - И я тоже, - отозвался он. Произнося слова, я обнаружила, что с трудом шевелю губами, хотя сна нет и голова ясная, как никогда. Внутреннего диалога не было, хотя я не предпринимала к этому никаких усилий. Причем не было его даже тогда, когда я изо всех сил пыталась вызвать в голове хоть какие-то привычные мысли. Там не было мыслей, но было нечто большее, что поддавалось определению «знание». Я знала что-то такое, что было недоступно мне раньше в обычном восприятии. С трудом шевеля губами, я описала И.П. свои ощущения, он сказал, что чувствует то же самое. Потом добавил, что испытывает непонятный страх и гул в ушах. Я прислушалась, и поняла, что тоже слышу какой-то непонятный шум. В ушах гудело, как в трансформаторной будке. В голове ощущалась вибрация, а во всем теле странное напряжение. Но страха у меня не было. Было скорее ощущение волнения и какого-то дикого любопытства полусумасшедшего исследователя, ворвавшегося в доселе неведомый мир… После довольно продолжительного «полета» мы оба почувствовали, что ощущение тяжести и онемения движется из левой руки по позвоночнику в затылок, а затем вниз. Мы чувствовали одно о то же, но в какой-то период наши ощущения разделились. И.П. замолчал, а меня вдруг что-то заставило сконцентрироваться на своих руках. Кисти рук словно вращались то по часовой стрелке, то против, и в этот момент пришло неизвестно откуда понимание, что я могу управлять временем, просто поворачивая руки в том или ином направлении. Как именно это делать, я еще не знала, но понимала, что такая возможность существует. В этой кромешной тишине происходило что-то, не подчиняющееся привычным законам, не зависящее от моих прежних знаний, умений, представлений. И все это в одночасье овладело мной, не спрашивая разрешения, подавляя все эмоции и мысли. Время тоже будто бы замерло. Прошло, наверное, около часа. В какой-то момент я не смогла больше выносить ужас этого молчаливого давления. Набравшись сил, я предложила И.П. подняться и попить вместе чаю. Выйдя на кухню, мы продолжали чувствовать себя как-то странно, так сказать, не в своей тарелке. Оцепенение, овладевшее нами, не проходило, хотя при совершении привычных действий по завариванию и питью чая стало немного легче. Видимо, это оттого, что наш трехмерный мир все же остался нам доступен. Но в нем присутствовало что-то еще, не поддающееся пока описанию. Единственным подходящим словом было «поток», которое употребил И.П., когда говорил о давящем на голову шуме в ушах. Мы стали называть это явление именно поток и в последствие, вспоминая об этих событиях. — 77 —
|