Зачарованные тайной

Подобное терпение не свойственно западным людям. Они хотят, чтобы им задавали «упражнения». Когда какому-нибудь западному ученику дается и объясняется очередное «упражнение», которое рекомендуется повторять ежедневно, оно быстро ему надоедает, и он требует другое, так как прежнее его больше не «забавляет».

Разумеется, ученик, добивающийся, чтобы учитель дал ему новое задание, не признается, что старое ему наскучило, а подкрепит свою просьбу доводами более возвышенного порядка. Учитель не поддается на обман, но если по какой-либо, зачастую корыстной, причине он стремится сохранить просителя в числе своих подопечных, то удовлетворит его желание.

Инаят Хан давал ученикам зикр. Это слово приблизительно означает «воспоминание» и воплощает в жизнь одну из заповедей Корана, предписывающую постоянно «вспоминать» о Боге. У суфиев используется для этого повторение некоторых фраз, как-то: «Бог велик» (Аллах акбар), «Хвала Богу» (субнан Аллах) либо «Нет Бога, кроме Аллаха» (ла илаха илла-Алаху). Инаят Хан выбрал для своих учеников последнее высказывание. Естественно, он научил их произносить эту фразу по-арабски, поэтому они повторяли ее механически, не понимая значения и воображая, что стали облада­телями магической тайной формулы, призванной творить чудеса. Часть подопечных Инаята верили, что любым чудесам должны предшествовать яркие разноцветные видения.

Арабские слоги следовало произносить не просто, а нараспев, и некоторые ученики от избытка рвения принимались даже кричать. В таком случае фраза превращалась в череду невнятных звуков. «Ах! лала ла ху!» — вопила одна дама, пригласившая меня на «занятие». В то же время она неистово качала головой справа налево, доставая до плеч, и после заключительного «ху!» ее подбородок резко опускался на грудь. Она продолжала это «упражнение» до изнеможения, иногда по несколько раз в день и даже ночью.

А ведь сеансы зикра происходили не в мусульманской стране, где это еще можно было бы понять при всех личных странностях исполнительницы, а в одной из стран Южной Европы, да вдобавок в доме, населенном множеством почтенных жильцов (сие являлось отягчающим обстоятельством). Соседи переполошились, решив, что эти люди сошли с ума, и предупредили привратника, который, в свою очередь, стал устраивать скандалы членам семьи ученицы дервиша-горлопана. «Занятия» пришлось прекратить. Очевидно, дама не слишком огорчилась и заменила эти упражнения менее шумными.

Инаят Хан возобновил и практику, хорошо известную в среде мусульманских верующих, к которой, очевидно, часто прибегал Мулла Шах[110]* (1584—1661), чтобы ввести своих учеников в состояние экстаза. Это упражнение заключалось в следующем: он приказывал одному из учеников сесть напротив него и пристально смотреть ему в глаза. Учитель и ученик оставались в таком положении более или менее долго, глядя друг на друга в упор, до тех пор пока у ученика не возникали видения духовных миров.