|
Спустя несколько часов после тяжелой операции в августе 1949 года, Бхагаван решил дать даршан многочисленным преданным, которые с тревогой ожидали рядом с медпунктом ашрама, хотя ему было предписано не выходить наружу. Он был безмятежен, как всегда, и даже время от времени улыбался. На следующий день в полдень, как только доктора уехали, он вернулся в холл, где обычно сидел, сказав, что не должен занимать медпункт и причинять беспокойство пациентам, которые должны ходить туда на лечение. Доктора и преданные, которые видели его, поразились его спокойному выражению и милостивой улыбке даже после четвертой операции. На его лице не было никаких признаков страдания. Семьдесят первый день рождения Бхагавана праздновался в его присутствии 5 января 1950 года. Бхагаван сидел много часов, утром и вечером, среди своих преданных. Он прочел множество гимнов, недавно сложенных его последователями, и послушал их исполнение. Пришел слон из храма Аруначалешвары и некоторое время стоял перед ним. Поклонившись Бхагавану, он попрощался с ним, коснувшись его ног своим хоботом. Рани (королева), приехавшая из Северной Индии чтобы выразить почтение Бхагавану, сняла эту сцену на кинопленку. Атмосфера была полна радости, и празднества закончились поклоном преданных их Учителю после ведических песнопений. Многие месяцы в ашраме и вокруг него продолжались пение гимнов и молитвы о выздоровлении Бхагавана. Когда Бхагавана однажды спросили об их эффективности, он заметил с улыбкой: «Конечно, желательно быть занятым хорошими действиями. Пусть продолжают». Когда приверженцы молили Бхагавана, чтобы тот поправил свое здоровье собственным могущественным желанием, он ответил: «Все будет в порядке в свое время». И затем спросил их: «Кто тут есть, чтобы пожелать этого?» Он не мог чего-либо желать, потеряв чувство отдельной индивидуальности во Вселенском сознании. Бхагаван придерживался своего обычного распорядка дня, пока оказалось физически невозможным продолжать это. Он принимал утреннюю ванну за час до восхода солнца, садился ради даршана в определенные часы, утром и вечером, читал корреспонденцию ашрама и заведовал печатью его публикаций, часто внося свои предложения. Всему он уделял внимание, кроме своего слабого здоровья. Больше чем за год до его маханирваны Бхагаван перевел на тамильский язык шлоку из «Шримад Бхагаватам» [105]: «Пусть тело, результат плодоносящей кармы, отдыхает или движется, живет или умирает; мудрец, реализовавший Атман, не осознает тело, как пьяный не осознает свою одежду». — 180 —
|