Открытие алмазного пути

С Гератом, первым настоящим городом на нашем пути через Афганистан, было связано множество забавных воспоминаний. Здесь для нас начинался настоящий "Восток". В 1966 году трое датчан - "Харальд-Пророк", Андерс и я - взобрались на стену замка между старым и новым городом, взбесив солдат, охранявших пушку (похоже, старейшую в мире). Теперь Харальд был последователем индуистского гуру, а Андерс, который так и не бросил наркотики, умер вскоре после этого на куче навоза в Карачи. Отчего - никто не знал, может быть, от запущенной дизентерии. Когда мы видели его в последний раз, он был совсем не в себе, везде ему чудились злые царицы-цыганки. Наркотики прошлись по нему катком.

Со времени нашей первой поездки на восток, когда мы брали с собой Кристиана со сломанным позвоночником, всё оставалось по-прежнему. Тот уже побывал в Афганистане в начале 60х и помог нам также открыть тропу в Марокко. Он регулярно вызывался курить гашиш за покойника (обычай, распространённый в некоторых племенах), а потому по вечерам нередко скакал по улицам в чём мать родила. Ему пришлось познакомиться изнутри с несколькими каталажками от Герата до Кабула. В Карачи он тоже провёл какое-то время в тюрьме, где его ежедневно избивали надзиратели, а в довершение всего подхватил гепатит. Из окна он сиганул (и стал калекой) позже: однажды под воздействием кислоты ему показалось, что у него взорвалась печень, и он захотел побыстрее со всем покончить. В Кандагаре, Кабуле и других городах по дороге хорошо знакомые с ним полицейские не раз подходили к нему и спрашивали: "Привет, мистер Кристиан! Как у вас теперь с головой?"

В Герате мы обнаружили всё те же маленькие гостиницы; тамошние клопы отличались хорошим вкусом, похожим на мой: им особенно нравилась Ханна. Вода из кранов не текла никогда, а в задней комнате по-прежнему находилась фабрика по изготовлению "афган-колы". "Афган-кола" - это ядовитое зелёное или фиолетовое пойло в бутылках из-под кока-колы. Глоток-другой, и минут через десять европеец бежит в уборную, перед которой, ясное дело, топчется нетерпеливая очередь. Оттуда - в ближайшую аптеку за антибиотиками. В аптеках же, помимо средств от поноса, имелось много других замечательных вещей. Без рецепта продавались ампулы отличного немецкого морфия, и фармацевтов изумляло, как много молодых больных иностранцев нуждалось именно в этом лекарстве. Прирождённые торговцы, они быстро научились взвинчивать цены до тех пор, пока выдерживал рынок.

Местный гашиш был "забойным". Он был мягкий, тёмно-зелёный и совсем не такой, как ливанский или непальский. Выращивали его на севере, рядом с бывшей русской границей, и часто целые группы любителей после его употребления не могли пошевелиться. Во время сбора урожая крестьяне бегают по полю в длинных замшевых плащах. Потом они соскабливают с них клейкую смолу высшего качества; в то время её продавали по пятнадцать долларов за килограмм.