|
Бывает, встретишь такого «аристократа» в местном магазине: кричит, возмущается, указывает своей дражащей половине – что и сколько купить, и непременно, дабы не забыть себя самого – бутыль, берет все мешками и много, чтобы оставить впечатление. Впечатление, кстати, то есть внешняя сторона деревенской жизни, здесь важная черта у всех – от мала до велика. Смотрят с видом покровительства на всех, даже и тех, которые его не ищут, делают добро для того только, чтобы о нем говорили, живут, кажется за тем, чтобы им удивлялись и завидовали, а у самих долгов до пенсии (или до зарплаты) скопилось – и не сосчитаешь. Говорил я не раз с такими людьми и в разных обстоятельствах. Дома у них, кажется, как и мебель, и жена, и сам хозяин, да и гости не на своих местах. Пока водки не выпьешь, вроде бы чувствуется некая принужденность и натяжка. Зато, как выпьешь, «небо просветлевает», и разговоры льются как из рога изобилия – чем больше выпьешь – тем злее. Здесь можно узнать о том, кто, когда и кому сказал, с непременными комментариями хозяина, которого не только никто не просит приоткрывать завесу таинственности над судьбой и ситуацией к нему отношения не имеющими, но и тем более не осведомленного вполне о событиях, предлагаемых им на обсуждение пьяного общества. Много я слышал в таких разговорах и про себя самого, подчас и не раз дивившись, насколько творческая фантазия некоторых людей безгранична и витиевата. На доброе бы дело. Не поддерживать такие разговоры всех и обо всем, даже о самых мало‑мальских событиях, вроде – у соседа собака сдохла, невозможно, поскольку именно они составляют основную суть местного общения, основанного на некотором двуличии и сплетнях. В таких посиделках можно встретить выспренные выражения, непременно осуждающие, что, дескать, вот «Зинка‑то не с народом живет, все одна петается». Петается – на местный манер – старается. И далее на полчаса, а то и более – о самой Зинке. В то же время хозяин скромно умолчит, что «онодась всех девятерых коз нарушил, а зачем – неведомо». Зато об этом потихоньку, когда хозяин выйдет на минуту, расскажет его благоверная, сверкая нестарым еще синяком под глазом. К чести инициативной общественности, против бытового пьянства идет нещадная борьба. Нерадивых «продергивают» через местную газету, создаются клубы по интересам (например, в местной библиотеке – без преувеличения одном из эпицентров общественности), общества защиты женщин от бытового насилия. Само создание этих обществ и клубов, конечно, «кричит» о масштабах проблемы, учитывая еще и то, что большинство населения все же стеснительно‑пассивно, и скупо на слова «спасибо» и «пожалуйста», вместо слова «не за что» отвечают «не за чем», но тем более «героическим» представляется желание и стремление отдельных личностей сделать жизнь земляков лучше, увлечь их, защитить от алкоголя, дать перспективу развития молодым, заполнить информационный и душевный вакуум в сердцах. — 33 —
|