|
Блюм . Ой, какой вредный мальчишка… Забегай . А мажете вы как? Романченко . Обыкновенно как. Забегай . Я уже знаю. Встаете, еще вся коммуна спит – и в цех. Федька мажет, а Ванька на страже стоит. Что – не так? Романченко . Мажем, как нам удобнее. Синенький . И ты можешь раньше всех встать и мазать. Забегай . Вот ироды! Блюм . Вы такие хорошие мальчики… Захаров . Убирайтесь вон… Федька и Ванька салютуют и скрываются. Вальченко, Торская и Блюм смеются. Улыбаются Захаров и Забегай. Забегай . Ну, что ты будешь с ними делать? Блюм . Я для вас, товарищ Забегай, куплю еще такого масла. А они пускай уж мажут. Они же влюблены в свой «кейстон». Собченко (заглядывает в дверь) . Алексей Степанович, даю сигнал на совет. Захаров . Есть сигнал на совет. Воргунов (входит и располагается на большом диване) . Выяснили с маслом, Забегай? Забегай . С ними выяснишь! Когда вымажут флакон, сами скажут, а теперь ни за что. Им масло жалко. И где они прячут? Воргунов . Шустрые пацаны. Станок у них: не у каждой барышни такая постель. Захаров . Согласитесь, Петр Петрович, это новая культура. Воргунов . Пожалуй, новая… Забегай . Социалистическая… Воргунов . Вы думаете? Забегай . А как же? Воргунов . Так. Ну, а я еще подумаю. В коридоре сигнал на совет командиров. Синенький, продолжая играть сигнал, марширует в кабинет. За ним, отбивая шаг, марширует Федька и еще три-четыре пацана одинакового с ними возраста. Кончив этот марш, они вдруг выстраиваются и начинают петь на мотив развода караула из «Кармен». Синенький подыгрывает на своей трубе. Хор (за сценой) . Папа римский вот-вот-вот Собирается в поход. Видно, шляпа – этот папа: Ожидаем третий год… Туру-туру-туру, Туру-туру, туру, Туру-туру-туру, Туру-туру, туру, туру, Туру-туру-туру. Воргунов живо аплодирует, мальчики собираются к нему. Воргунов . Честное слово, хорошо. Вы были на «Кармен»? Романченко . Аж два раза. И наш оркестр играет. Мы можем еще спеть для вас марш из «Кармен»: Петьки, Федьки, Витьки, Митьки. Жученко . Эй, вы, музыканты, успокаивайтесь, пока я вас отсюда не попросил… Романченко . Мы возле вас сядем, товарищ Воргунов. А то наша жизнь плохая: кто чего ни скажет, а Жучок на нас кричит. Воргунов . Ну что же, садитесь. Романченко . Вы у нас будете, как дредноут, а мы подводные лодки. Синенький . Вы знаете как, товарищ Воргунов? Если Жучок будет нападать, вы правым бортом, а если Алексей Степанович – левым бортом. Воргунов . А вы меня тут нечаянно не взорвете? Подводная лодка, знаете, опасная вещь… Синенький . Ого! Вот вы сегодня увидите: будет атака подводных лодок – прямо в воздух. — 252 —
|