|
Воргунов . Это, может у дворян каких там. У техников этого нет… Троян (улыбается) . Вы замечаете, Петр Петрович, что вы делаете успехи в классовом подходе? Крейцер (хохочет) . Правильно! Воргунов (рассердился) . Вам угодно называть дворян классом, а я их называю просто дармоедами. Таких подагриков и у нас еще сколько хотите. Крейцер (хохочет) . Поддели, поддели Петра Петровича… Выходит Зырянский из столовой в повязке дежурного. Зырянский . Васька, скоро сигнал? Клюкин . Через двадцать минут. Зырянский исчез. Входит Лаптенко и останавливается у дверей. Клюкин . Чего тебе? Лаптенко . В коммуну. Клюкин . Чего в коммуну? Лаптенко . Примите меня в коммуну. Клюкин . Как тебя зовут? Лаптенко . Гришка, Лаптенко Гришка. Клюкин . Ты откуда? Лаптенко . Да откуда же? Мне негде жить. Клюкин . Давно на улице? Лаптенко . Два года. Как ушел от мамки. Клюкин . Сядь вот там, подожди. Нет, на диван не садись, на ступеньку сядь. Лаптенко усаживается на ступеньку у дверей. Сверху идут Григорьев и Белоконь. Белоконь . Я сколько раз говорил главному инженеру: раз они набросали гвоздей в коробку шестеренок, пускай они и отвечают. Я за автомат определенно не отвечаю. Григорьев . А кто набросал? Белоконь . Да кто же? Я знаю разве? Народ тут такой. Они меня… (Оглянулся на часового.) Клюкин заглядывает в столовую. утопить готовы, что я с них определенно требую. Игорь Александрович, переведите меня на другой завод. Григорьев . Глупости, работай здесь. Что тебе, плохо? Белоконь . Оно не плохо, да народ здесь беспокойный здорово… Григорьев . Ничего. Белоконь . Народ здесь оскорбительный. А я такого не люблю. С автоматом этим прохода нету… Вы скажите главному… Григорьев . Хорошо. Входит Торская. Белоконь уходит, здоровается с ней в дверях. Григорьев . здравствуйте, Надежда Николаевна. Торская . Здравствуйте, здравствуйте, Вася. Не знаешь, где Вальченко? Клюкин . Кажется, на заводе. Григорьев . Спасите мою душу, Надежда Николаевна. Уже не товарищ Вальченко вас ищет, а вы его ищете… Торская . Товарищ Вальченко мне нужен, вот я его и ищу. Григорьев . Кажется, товарищ Вальченко вытеснил из вашей души даже коммунаров. Торская . Ошибаетесь, в моей душе они уместятся, не мешая друг другу. Григорьев . Только для меня нет места в этой любвеобильной душе. Торская . Для людей вашей категории места нет. Верно. Григорьев . Надежда Николаевна, обратите внимание, здесь часовой. Торская . Ничего не могу поделать: в присутствии часового вы не умнеете. Клюкин неожиданно взрывается смехом. Григорьев . Так, Надежда Николаевна? — 230 —
|