|
Синенький трубит сигнал на работу. Выбегает во двор и повторяет сигнал. После сигнала кое-кто вбегает со двора, кричит. Голоса : – Какая работа? – Куда заиграли? Ответы : – К обозу… – На уборку. Большинство разбегается: часть во двор, кое-кто по коридорам. В вестибюле остаются Жученко, Зырянский, Одарюк. Зырянский . Я этому Вехову чуть морду сегодня не набил. Жученко . Ты всегда паришься. Зырянский . И в спальню его не пущу, пусть идет к маменьке. Одарюк . Ох, и ленивый же парень. Зырянский . Вышли на вокзал, прохожу по вагонам – баритон лежит. Чей? Вехова. А тут, понимаешь, публика лезет. Я его взял. Спрашиваю, как ты баритон бросил, а он мне: «У меня не десять рук». Не могу я этого видеть. Жученко . В совет надо. Входят Шведов, Забегай и Блюм. Блюм . А, товарищ Жученко, здравствуйте! Здравствуй, товарищ Зырянский! Если бы вы знали, как я рад, что вы уже приехали. Жученко . Так как же, Соломон Маркович? Завод не пущен, станки на дворе. Одарюк . И без упаковки. Блюм . Вы знаете, что здесь делается? Это не коммуна, а сумасшедший дом. Начальства – так звезд на небе немного меньше, а денег сколько выбросили! Помните, как мы с вами зарабатывали? Каждую копеечку берегли. А теперь – ф-ф-фу! Везут, везут, все заграничное. Один станочек пятнадцать тысяч рублей. Шведов . Вот красота! Зырянский . Наши соломорезки побоку. Блюм . Вот вы говорите: соломорезки. Это правда, что станочки были старенькие, а все-таки мы на них шестьсот тысяч рублей заработали. Как зарабатывать, так никого не было, а как тратить да разные фигели-мигели, так сразу нашлись хозяева… Жученко . Зато завод какой… Входит Воробьев. Воробьев . Здравствуйте. Зырянский . Только ты, Петька, брось эти дела с Наташей. Чего ты пристал к девочке? Воробьев . Да как же я пристал? Зырянский . Ты здесь шофер и знай свою машину. Рулем крути сколько хочешь, а головы девчатам крутить – это не твоя квалификация. А то я тебя скоро на солнышко развешу. Блюм . Так они же влюблены, товарищи. Зырянский . Как это – влюблены? Вот еще новость. Я тоже влюблюсь! И всякому захочется. Наташке нужно рабфак кончать, а этот принц на нее вытаращился. Жученко . Действительно, Петр, ты допрыгаешься до общего собрания. Воробьев . Странные у вас, товарищи, какие-то правила. Наташа ведь взрослый человек и комсомолка тоже. Что же, по-вашему, она не имеет права? Шведов . Она коммунарка! Как это – взрослый человек? Права еще придумал… Жученко . Выходи из коммуны и влюбляйся сколько хочешь, а так мы коммуну взорвем в два счета. — 222 —
|