|
Я предпочитаю обратить внимание на второй корень слова «трудолюбие». Именно любовь – к делу и к людям, которые зависят от тебя или нуждаются в тебе – делают нас трудолюбивыми. А главный принцип очень прост: если дети видят, как мы увлеченно, весело, азартно и с удовольствием работаем, они неизбежно перенимают этот стиль и присоединяются к нам. К сожалению, у большинства детей практически нет возможности наблюдать родителей в таком состоянии. Те просто исчезают из поля зрения ребенка на какую-то таинственную «работу», а дома максимально стараются от нее отключиться и успеть отдохнуть. Ну а лишь заставляя ребенка делать что-то, мы учим его отнюдь не трудолюбию, а в лучшем случае терпению… «Хороший человек». Если вдуматься, то это понятие означает, скорее всего, что перед нами личность, достойная уважения, законопослушный гражданин своей страны, который ладит с людьми и оптимистично относится к жизни. Вот тут поневоле вспоминаю две ситуации. Однажды маленький сын пришел из песочницы грустный: соседский мальчик отбирает игрушки и дерется. – Так дай сдачи! – как и миллионы советских мамаш на моем месте, посоветовала я. – Как же я его ударю – ему же будет больно! – ответил сын. Тут я поняла, что мой малыш мудрее меня. Он уже имеет в душе нравственные барьеры, он умеет сочувствовать и прощать, он не следует бездумно привычным постулатам… Я не стала переделывать своего философа-гуманиста в воина-мстителя. Прошло четверть века, и я ни разу не пожалела о принятом решении. А недавно видела в парке на прогулке двух сестер. Уже школьницы, они вели себя так, что вызывали, мягко говоря, недоумение окружающих. Кругом шелестели кронами деревья, радовали глаз прекрасные клумбы, гулять по аккуратным дорожкам было просто удовольствием. Но маленькие девочки не замечали этого. – Я должна ударить ее так… так… – с искаженным от злобы лицом кричала миловидная девочка и кидалась на младшую сестру. Ее удары были нешуточными! Младшая уворачивалась и украдкой наносила свой удар – тоже вкладывая всю силу и не считаясь ни с какими представлениями о чувстве меры и совести… Обе в слезах, ослепленные чувством мести, они не могли ни остановиться, ни объяснить причину этой злобной истерики. Бабушке не под силу было справиться с внучками. Она делала все, что могла, чтобы урезонить их, но, похоже, война детей была не случайным эпизодом, а образом их жизни. Где истоки этой беды, стало ясно, когда бабушка со вздохом пожаловалась: – Отец с младенчества учит их давать сдачи… — 11 —
|