|
«Это... это межпространственный кристаллический зал, Дядюшка Джо?» — сумел, наконец, вымолвить я; мой голос доносился из какой-то бесконечно малой точки, которая кружилась волчком на гребне одного из энергетических потоков. Я отчаянно пытался сориентироваться, напрягаясь и расслабляясь одновременно. «Можно сказать и так, малыш, — ну а теперь, держись; мы еще не совсем там. Сфокусируй взгляд на моем затылке». Дядюшка Джо резко повернулся ко мне спиной и пригнулся, сгибая колени в очень низком приседе. Затем мы взлетели. Наш полет напоминал скольжение на крыльях ветра. Мы мчались и мчались над магнитными волнами, проходя сквозь движущиеся, пульсирующие кристаллические мембраны, пока Дядюшка Джо не выполнил искусный разворот на 180 градусов и не спланировал вниз, остановившись плавно и без толчков. «Взгляни-ка теперь, малыш». Сместив фокус зрения с затылка Дядюшки Джо, я осмотрелся. Вокруг все казалось удивительно сжатым и плотным, хотя и прозрачным. Повсюду двигались фантастические кристаллические формы, пронзенные пиками раскаленного металла, перемещаясь, увеличиваясь в размерах и изменяясь стремительно, но довольно отчетливо. Это движение зарождалось в центральной области, но сказать, где находится эта область, было довольно трудно, поскольку процесс был столь динамичным. Создавалось впечатление, что здесь гравитация постоянно меняет направление. Пока мой взгляд медленно перемещался в направлении области, казавшейся эпицентром всего этого действия, я потерял из виду Дядюшку Джо. Где он? «Ура! Священная Зувуйя и нить Кушан Сууууууу-умммммммммм!» Это был он, снижавшийся по спирали, как пожарник по столбу. Только столб был невидимым. Там вообще ничего не было видно, однако он за что-то держался руками, бешено мчась по спирали вниз; при этом бесшабашном погружении его волосы и полы его куртки полоскались на сумасшедшем ветру. Когда он, наконец, остановился, то просто плюхнулся, распластав ноги, при этом его руки по-прежнему держались за что-то невидимое, а голова склонилась на грудь. Его плечи ходили ходуном. Он смеялся. А потом я заметил ее — решетку, матрицу. Она была тонкая, почти невидимая, похожая на громадный ажурный прямоугольник, построенный из деталей детского конструктора. Соединительные стержни казались нитями быстро движущегося света, хотя и органического происхождения. Несмотря на изысканность и хрупкость решетки, ее вид был впечатляющим. Из некоторых соединительных узлов стремительно рвались наружу тончайшие нити света. Наверное, это были энергетические линии земных ныряльщиков, стремительно возвращающиеся на поверхность Земли. Но в целом матрица была прозрачной. Все внутри и вокруг самой матрицы находилось в движении. Не было ничего неподвижного. Голова шла кругом. Если у меня и оставалось какое-то сознание, то оно угасало, растворяясь в матрицу, в кристаллические формы и пики расплавленного металла, и все это кружилось, как в калейдоскопе... — 68 —
|