|
Если верить фольклору, не только му и менехуны жили на Гавайях в древности: кроме них были еще вао, предки му и братья менехунов; демоны еепа, которые помогали людям в строительстве храмов и, особенно, лодок; сверхъестественные существа, именуемые ва; сильные и доблестные карлики хаа-куа; знаменитые бегуны, также крохотного роста, именуемые канака-пили-куа. Неужели их также следует считать реальными людьми, предшественниками гавайцев на архипелаге? Луомала дает этимологию наименований фольклорных персонажей, считая их олицетворением сил природы. Так, «вао» в буквальном переводе с гавайского языка означает «лес»; «ва» — «крик, шум, гвалт» и т. п. Все эти сонмы человечков, по мысли Луомалы, относятся к бесчисленным демонам, что населяли, согласно древним верованиям, труднопроходимые леса Гавайев. Эти демоны, «атуа», — хорошо известные персонажи мифов и сказок, распространенных по всей Полинезии, да и по всей Океании. К ним относятся и му, и менехуны, — делала вывод Катарина Луомала, они «родственны другим странным, мифическим сонмам чудесных работников, маленьким человечкам, распространенным в Полинезии, Микронезии и Меланезии». Однако, на наш взгляд, слишком преждевременно ставить знак равенства между менехунами и типичными персонажами фольклора и мифов. Из истории мы знаем много случаев, когда вполне реальные люди и народы превращались позднее в сказочных, им приписывались различные чудеса, рост великанов или карликов и т. п. Расхождение же в датировке по данным генеалогий (XIII–XIV век) и данным радиоуглеродного анализа (II век) наводит на мысль о том, что Гавайи были заселены каким-то другим, неполинезийским народом. Это подтверждает и датировка по «лингвистическим часам»: согласно ей, гавайский язык отделился от остальных полинезийских наречий примерно в X–XII веке н. э. Дата эта близка, к дате, полученной на основании генеалогий, и почти на тысячу лет расходится с радиоактивной датировкой. Логично предположить, что первыми поселенцами на Гавайях были не полинезийцы (прибывшие, судя по данным языкознания, этнографии, генеалогий из Центральной Полинезии, скорее всего с острова Таити), а какой-то другой народ. Быть может, это была какая-то очень древняя волна полинезийцев, не «исторических», запечатленных в генеалогиях и давших начало гавайскому языку, а «доисторических», превращенных позднее в карликов-менехунов. Но возможно, что менехуны — и даже му с их плавающим (затонувшим?) островом и «странной речью» — были народами, пришедшими не из Полинезии, а микронезийцами или темнокожими меланезийцами. Советский исследователь Н. Ф. Жиров в главе «Проблема Тихого океана и атлантология», входящей в его монографию «Атлантида», предположил, что «область подводного Гавайского хребта в не столь далеком прошлом была более крупным участком суши — Гавайидой; быть может, остатки ее погрузились на памяти человека, о чем сохранились предания полинезийцев о прародине, счастливой стране Гаваики, о расположении которой имеются самые разнообразные предположения. Мы также считаем, что некогда в районе Гавайиды могла быть цепь островов и даже более значительных участков суши, через которые проходила миграция человека (вероятно, праайносских и монголоидных племен мезолита и неолита) из Азии, как в направлении к берегам Америки, так и к югу от Гавайских островов — в Полинезию». — 94 —
|