|
только Шишко, у меня нет никаких сомнений в реальности существования братства: его задачей было служение людям, а это соответствовало задачам ордена. Сейчас я понимаю, что все они жили по заветам ордена - по тем же заветам, по которым жили и действовали члены московского кружка Новикова и Шварца в конце XVIII века, "работавшие над камнем" - над собственной личностью, чтобы освободить от уз невежества, себялюбия и других пороков ту божественную искру, которая должна указывать каждому дорогу к свету истинного знания и любви, помочь противостоять распаду личности. Собственно говоря, это и было самым важным в том деле, которое начиналось на "воскресниках" у Никитиных на Арбате разговорами о культурных и духовных ценностях, с катастрофической быстротой выпадавших из крута тогдашней жизни, с ее варварской идеологией "обостряющейся классовой борьбы". На собраниях в кружках не только читали легенды, о которых мы еще будем говорить. Здесь велись беседы о самовоспитании, борьбе с собственными недостатками, о необходимости овладения знаниями и мастерством в избранной сфере деятельности, чтобы через нее преобразовывать к лучшему окружающий мир, воспитывать нравственное чувство. Характерно, что на вопрос, почему члены этих кружков именуются "рыцарями", мой отец, по свидетельству Е. А. Поль, ответил: члены кружка должны иметь те же качества, что и средневековые рыцари, "с той только разницей,, что тогда эти качества реализовались в плане физическом, тогда как теперь они должны проявляться в плане духовном". Под знаком ордена 21 сентября 1930 года во время третьего допроса "преподаватель различных вузов Москвы", как его характеризовал следователь Кирре, А. С. Поль в своих показаниях написал: "Сообщаю, что я состоял в рыцарском "Ордене Света" приблизительно с — 412 —
|