|
Поразмыслив, обратились к местному священнику с просьбой, «чтоб он отмолил их дом от Кикиморы. А отец Савелий и давай их журить: толковал им, что... всей семье только мерещилось то, чему они будто бы сдуру верили». Спустя некоторое время поведение нечистой силы изменилось — стало вдруг агрессивным: «Холила ребёнка и пряла за хозяйку, никто её за тем не видал, не слыхал; с этих пор... она стала по ночам делать всякие проказы. То вдруг загремит и затрещит на потолке, словно вся изба рушится; то впотьмах подкатится клубком кому-либо из семъян под ноги и собьёт его как овсяной сноп; то, когда все уснут, ходит по избе, урчит и сопит как медвежонок; то среди ночи запрыгает по полу синими огоньками.»[1] Так билась бедная семья круглый год». И вот однажды к Панкрату явилась некая нищая старуха-бродяжка. Она заявила, что готова помочь выгнать нечистую силу из дома. Вот что она посоветовала сделать: «Сегодня у нас воскресенье. В среду на этой неделе, ровно в полдень, запрягите вы дровни... Да, дровни; не дивитесь тому, что нынче лето... Запрягите дровни чётом... в корень впрягите лошадь, а на пристяжку корову... Подведите дровни вплоть к сеням; расстелите на дровнях шубу шерстью вверх. Возьмите старую метлу, метите ею в избе, в светлице, в сенях, на потолке под крышей и приговаривайте до трёх раз: «Честен дом, святые углы, отметайтеся вы от летающего, от плавающего, от ходящего, от ползущего, от всякого врага во дни и в ночи, во всякий час, во всякое время на бесконечные лета, отныне и до века. Вон, окаянный!» О.Сомов приводит текст заговора от нечистой силы в его дословной записи, сделанной со слов нищенки-бродяжки. Послушаем, что советует делать нищенка-бродяжка далее: «Да трижды перебросьте горсть земли через плечо из сеней к дровням, да трижды сплюньте. После того! свезите дровни этою же самою упряжью в лес и оставьте там и дровни, и шубу. Увидите, что с этой поры вашего врага и в помине больше не будет». О.Сомов далее сообщает: «В эти три дня, от воскресенья до среды, Кикимора, видно, почуяв, что ей не ужиться дольше в том доме, шалила и проказничала пуще прежнего. То посуду столкнёт, то навалится на кого в ночи и давит... то хлебное зерно перетаскает из сушилки на ледник, а лёд из ледника на сушило. В последний день и того хуже: весь домашний скарб был переворочен вверх дном, и во всём доме не осталось ни кринки, ни кувшина неразбитого». В тот же день, то есть в среду утром, случилось совсем уж нечто невероятное. Варя, внучка Папкрата, была внезапно вознесена неведомой силой на крышу избы со двора, а потом «вдруг стремглав полетела с крыши, как будто бы кто из пушки ею выстрелил!». Удивительное дело, девочка осталась при этом жива, хотя и долгое время пролежала в беспамятстве.[2] — 33 —
|