|
провожатые прибыли вечером 25 сентября и тут же выехали в Петербург: никто не знал, сколько придется ждать на границе. 493 на три дня в сарай, с прочею кладью, но я и священник воспротивились...") Пока выносили и разбирали ящик, освобождая ясеневый гроб, пока вынимали парижские венки, настоятель церкви подготовил катафалк. "Едва мы успели закончить нашу печальную работу, - вспоминал Стасюлевич, - как с церковной коло^ кольни донесся протяжный звон... Это был первый^ привет покойному на родине. Неимоверно тяжело потрясли звуки колокола слух каждого из нас, кто понимал, что мы в эту минуту делали..." На крышке гроба был укреплен образ Христа, которому писатель посвятил одно из лучших своих стихотворений в прозе. Возложили венки. Дети из мужского и женского училищ усыпали катафалк полевыми цветами. Мало-помалу подходили люди... Процессия двинулась к церкви. В 8 часов утра началась первая панихида с хором певчих. (Заметим, читатель: ни одного корреспондента в Вержболове не было, и все сообщения, появившиеся в газетах, были чистейшим вымыслом. Так, одна петербургская газета рассказала, что тело Тургенева "было встречено священником Александро-Невской лавры, делегацией санкт-петербургской Думы и многими другими лицами". Ничего подобного! Никто из этих лиц не присутствовал, а что касается делегации Думы, то ее просто и быть не могло. Вопрос о похоронах Тургенева депутаты Думы рассматривали 13 сентября. Кто-то назвал великого русского писателя "западником", которого и знать не следует, какие там еще встречи и почести... Поговорили - да разошлись!) В субботу состоялась вторая панихида, в воскресенье - последняя, третья. Священник Николай К-ладницкий произнес тронувшее всех слово. - Перед нами бренные останки великого нашего соотечественника, прославившего и себя, и свою родину своими дивными творениями. Они стяжали ему венец неувядаемой славы и поставили его, а вместе с ним и — 439 —
|