|
Записано со слов Головановой А. А., г. Самара 106 Умница Это было четыре года назад. Я была еще девчонкой. Помню, как-то под вечер вбежала в дом рыдающая мать и бросилась на кровать. За ней следом вошел отец. Он был тих и растерян, сел на край кровати, стал гладить мать по голове и плечам и все приговаривал: "Ну, все, все, решили, пусть живет..." Таким я отца никогда не видела. Мы, дети, его побаивались, а мать всегда старалась ему угодить. И никогда при нас отец не был так ласков с матерью. как в тот вечер. Я из трех сестер старшая, и мать со мной часто делится своими белами и радостями. Мне она на следующий день и рассказала, почему плакала вечером. У нас свое хозяйство. Есть в нем и корова. Зорькой ее зовут. Корова в крестьянском доме первая кормилица, ей и внимания больше, чем всем другим, и уважения. Когда мать командует по хозяйству, то сразу видно различие: "Наташа, покорми птицу! Вера, покорми скотину! Аня, дай поесть Зорьке!" Телилась у нас Зорька дважды. После второго отела что-то с ней произошло: молока стала давать мало, да и вообще грустная стала. В первый раз она бычка принесла, а второй раз телочку. Бычка мы сдали. А телочка Манюня всем по душе пришлась. Дочка Зорькина подрастала, и назревала трагедия. Двух коров в хозяйстве, таком, как у нас, не держат. Вот и наступил момент, когда отец заговорил с матерью на эту тему. Сделал он это подальше от наших ушей, когда мать в сарае Зорьку щеткой скребла. По-хозяйски оценив ситуацию, отец выбор свой остановил на Манюне, а Зорьку ожидала бойня. Об этом он завел разговор с матерью в присутствии коровы. Зорька прядала ушами, дрожала под щеткой мелкой дрожью, потом вдруг сделала несколько шагов вперед, развернулась мордой к отцу и стала смотреть ему в глаза. 107 ^Ну все, решено!" - твердо сказал отец. И тут Зорька неожиданно сделала шаг к нему и... неуклюже, всей тяжестью рухнула перед ним на колени. Она не отрывала глаз от отца, и из них катились слезы. Мать схватилась за сердце, упала на шею корове и — 90 —
|