|
"просто письма" писались крайне редко, появление почтальонки у калитки всегда сопровождалось сильным эмоциональным всплеском у хозяев: страхом (не умер ли кто, не случилось ли чего плохого?) или радостью (наконец-то весточка от родных и близких!). Революции и войны сделали из них в восприятии измученных неизвестностью и страхом за близких людей некий образ "вестника". Я представляю себе, как замирали и обрывались сердца, как становились ватными ноги, когда женщины видели приближающуюся почтальонку. Что песет она: приговор или временное помилование? И чуткие, преданные собачьи сердца чуяли тревогу хозяев. Любые эмоции - это выброс адреналина. 103 Впрочем, все наши эмоции - всего лишь химия. Возможно, чуткие собачьи носы чувствуют изменение химических реакций в организме человека, ведь недаром группа ученых-кинологов выдвинула версию избирательности собачьих симпатий и антипатий, объясняя ее выделением у отдельных людей определенных ферментов, названных "запахом труса". Но возможно, речь идет не о прозаическом сверхобонянии, а о чем-то еще мало или вообще неизученном, лежащем в альтернативных современной науке областях. Пока сказать трудно... Шарик ...Несколько лет подряд моя семья проводила летние отпуска в деревне, у одной и той же хозяйки: врачи настаивали, чтобы наш не очень здоровый ребенок пожил на природе, на козьем молочке и натуральных продуктах. Хозяйке, Степановне, когда мы впервые приехали, шел 69-й год. Жила она с козой Машкой и лохматой дворнягой по имени Шарик. Возможно, когда он был щенком, он и напоминал пушистый мячик, но с возрастом это имя звучало как насмешка над здоровым матерым псом, бдительно охранявшим вверенное ему хозяйство. Нас он встретил подозрительно, рычал, не подпускал к хозяйке. Степановна на всякий случай посадила его на цепь, успокоив нас словами: "К вечеру любить будет, никому в обиду не даст!" И мы рискнули. Шарик сидел нацепи, нисколько не обижаясь, и внимательно следил за — 87 —
|