|
Как же В.И.Санаров пришёл к такому выводу? В начале своей статьи он пишет, что не будет рассматривать «вопрос о реальности самих НЛО» — его будет интересовать «лишь повествовательная сторона с точки зрения фольклористики, т. е. устные рассказы о НЛО и энлонавтах как таковые». Он справедливо замечает, что проблема НЛО «имеет к фольклору самое непосредственное отношение, поскольку большинство сведений об НЛО основано на устных рассказах очевидцев». Позволительно спросить: очевидцев чего? Ведь вопрос о реальности НЛО В.И.Санаров не рассматривает! Вместе с тем отмечает, что зарегистрировано несколько сотен тысяч рассказов о наблюдении НЛО. Здесь В.И.Санаров точен в передаче своей мысли: он говорит про рассказы о наблюдении НЛО, а не о самих наблюдениях НЛО. Таким образом, В.И.Санаров весьма точно очерчивает предмет своего исследования: рассказы о наблюдениях НЛО, именно рассказы! И тем самым оказывается в плену навязанной самим себе схемы. А дальше всё пошло по общепринятым канонам фольклористики, традиционно признающей, что в фольклорных жанрах могут отражаться лишь элементы исторической и этнографической действительности. Отказываясь рассматривать вопрос о реальности НЛО, В.И.Санаров тем самым автоматически предрешает главный вывод своей статьи: все рассказы о НЛО и энлонавтах — «типичные былички». А что такое былички? Э.В.Померанцева в книге «Мифологические персонажи в русском фольклоре» (Москва, 1975 г.) определяет былички как «рассказы о столкновении человека с потусторонним миром, рассказы не только о чём-то необыкновенном, но необъяснимом и страшном». Но ведь в сознании многих феномены НЛО и полтергейста действительно связаны с потусторонним миром, а сами явления нельзя не признать необыкновенными, необъяснимыми и, конечно же, страшными. По этим причинам значительно проще объявить эти явления несуществующими, нежели исследовать те весьма необычные проблемы, которые они перед нами ставят. Позиция тех, кто так поступает, напоминает поведение страуса, прячущего голову под собственное крыло при виде опасности. Но в чём же чувствуют опасность те, кто органически не приемлет реальности аномальных явлений? Да в том, что признание этой необычной реальности резко ломает их устоявшиеся представления о действительности! А это и в самом деле страшно. Читатель, надеюсь, ещё не забыл семьи из одного южного города, с описания мытарств которой я начал эту главу. Там, в той семье, во избежание болезненной ломки уже сложившихся представлений о возможном и невозможном дошли до взаимных обвинений в колдовстве! То есть нашли-таки «стрелочника», козла отпущения. Думается, что и в основе вывода, что все рассказы о НЛО и энлонавтах представляют собой былички, то есть «поэтические небывальщины», могла лежать та же самая причина — неосознанная боязнь ломки своего собственного мировоззрения. Здесь быличка как поэтическая небывальщина, возможно, выступает в роли своеобразного аналога, как бы заменителя того же самого «стрелочника». Ведь фольклористы, как правило, предпочитают не рассматривать вопрос о реальности НЛО и полтергейста, других аномальных проявлений. Тем более их нельзя заподозрить в вере в колдовство и в нечистую силу. Что же остаётся? Профессионально обосновываемая убеждённость в том, что в основе таких быличек лежат «вымысел, небывалое, фантастика». Подобная убеждённость — как бы психологический аналог того, что лежит в основе настойчивого, зачастую непреодолимого стремления «не слишком просвещённого» человека к поиску «стрелочника» — в лице ли зловредной колдуньи, или различных персонажей народной демонологии. Реализовавшись, оно, это стремление, во всех случаях — безотносительно к тому, что признано козлом отпущения: колдовство, быличка в её традиционно фольклористском истолковании, тот или иной персонаж народной демонологии — исправно служит своему предназначению, давая «правдоподобное», то есть непротиворечивое в сознании тех, кто его выдвинул, «объяснение» аномальных проявлений — будь то НЛО с их энлонавтами, полтергейст, лохнесское чудовище, «снежный человек» или что-то другое. — 67 —
|