|
Тот же Д.Климёнов передаёт рассказ американской актрисы Трейси Гриффит, выросшей в доме с привидениями и, может быть, поэтому играющей в фильмах с элементами таинственного. История эта началась очень давно, когда будущей актрисе было всего семь лет. Родители купили старинный дом на острове Сент-Джон в Карибском море. И — началось: — С первых же дней жизни на новом месте её родители почувствовали некоторые странности. То непонятно откуда слышались песни на неизвестном языке, то вдруг кофейным чашкам «надоест» стоять на месте. А порой в глубине тёмного коридора промелькнёт светящийся силуэт. Впрочем, нервы у семейства оказались крепкими, и домочадцы вскоре вполне привыкли к неожиданным визитам гостей из потустороннего мира. Немногие верили их рассказам о «домовых». Сомневающихся приглашали в гости, но редко кто засиживался допоздна: явное присутствие чего-то необычного и пугающего заставляло поёживаться даже самых убеждённых скептиков. Местные же жители обходили дом за версту. Родители даже за большую плату не могли найти няню для детей. Иногда дом становится «беспокойным» после какого-нибудь происшествия. О таком случае сообщила Милона Тамм из Эстонии. Её рассказ был напечатан в специальном выпуске альманаха «Феномен» в 1991 году. Милона рассказала, что её родители купили хутор, хозяйка которого умерла за несколько лет до этого. На хуторе стоял старинный дом с разваливающимися сараями и амбарами. Дочь хозяйки в шутку сказала, что если повезёт, то здесь и клад можно найти. Однажды, рассказывает Милона, мы вспомнили про этот разговор и стали обсуждать — а что, если в громадной старинной печке деньги спрятаны? После всех этих разговоров стали происходить странные вещи. Кто бы рассказал — не поверила. По природе я — страшный кептик, да и было мне тогда лет 15–17, никаким страхам и россказням не верила. А тут бабуля-хозяйка, видать, рассердилась на нас, царство ей небесное. Не нужно было осуждать её и на клад зариться. Вечером мы часто на кухне в карты играли, иногда даже за полночь сидели. Вдруг наверху начинал кто-то ходить, стулья двигать. У нас на чердаке была ещё комната построена, там я жила. Жутко становилось. Мы посылали мужчин наверх проверить. Зайдут — никого, и пока они там находятся — тишина. Спустятся вниз — и опять шаги, ну настолько явственные, что ушам не верилось. Я с тех пор в той комнате перестала ночевать, страшно было. Мы даже соседей звали послушать. Когда я замуж вышла, мы с мужем снова заняли ту комнату. Сидим как-то вечером, слышим, будто кто-то пришёл: открылась и закрылась входная дверь. Я спустилась — никого, закрыла дверь на ключ. Через несколько минут опять кто-то зашёл, у меня аж мурашки по спине побежали. Муж посмотрел — дверь на ключе. Страх, да и только. Иногда слышались шаги на лестнице, даже кто-то будто скрёбся за дверью, шумы, шорохи всякие, половицы скрипели… Мы в те вечера уже спать не могли — просто тряслись от страха. Включали свет и радио погромче и только так засыпали. Родне рассказали — те посмеялись. Кончилось тем, что продали этот проклятый дом. — 249 —
|