Ворота в другие миры

В Писании вода была символом первой смерти и морского ада Ионы. В Книге Иова мы находим, что «рефаимы трепещут под водами, и живущие в них» (26:5).

Человечество отдавало воде великие свои сокровища, чтобы подводные божества охраняли его. Это была амниотическая жидкость Мировой Матери; только заново рожденные из этой особенной воды могли называться тоже особенными. Отсюда возник обряд крещения. Этому священному ритуалу тысячи лет, и английское слово «baptism» (крещение) фактически означает «погружение в мудрость» («baph» — «погружение», «metis» — «мудрость»). Иисус, когда его крестил Иоанн Креститель, был рожден водами матери в истинной мудрости — мудрости своей собственной божественности. Такая же мудрость относится и ко всем нам.

В Книге Ионы мы видим, что эта водная бездна, или на самом деле — живот рыбы, сравнивается с шеолом: «К Господу воззвал я в скорби моей, и Он услышал меня; из чрева преисподней я возопил, и Ты услышал голос мой» (2:2). Иона был шаманом, проникшим через ворота бога-рыбы и нашедшим силу, чтобы исполнить волю Сияющих (Элохима), через обретение силы потустороннего мира.

Итак, Библия свидетельствует о существовании веры в то, что потусторонний мир — не только место, куда возвращался дух, но и место, в которое можно проникнуть, будучи живым. Это — вера в то, что дух (суперсознание) живет после смерти и что благодаря суперсознанию мы можем проникнуть туда, будучи живым. Итак, дух — это суперсознание; он отделен от тела.

Шеол, ад, Аид или могила — все они находятся в темноте или черноте, потому что мы не можем видеть их, находясь в сознании. Каждое из этих слов обладает значением, похожим на слова«погруженный», «отверстия» или «пещеры». Поэтому, как я полагаю, все они обозначают не что иное, как пустоту, через которую нам нужно пройти, чтобы проникнуть в потусторонний мир. Поэтому могила представляется местом, где мы находимся в ожидании, прежде чем попасть на небеса. На самом деле это — место взвешивания духа, и те, кто оказываются недостойными, как и в случае с отрицательным наркотическим опытом, остаются с глазу на глаз со своими собственными темными страхами — в своем собственном, личном аду.

Изобретательность человека отразилась в способе материализации этих мест в великих сооружениях и проектах пещер, разбросанных по всей планете. Для иудеев самым лучшим был храм в Иерусалиме, явившим собой нечто иное, как сакральный геометрический куб, выстроенный с соблюдением особенных математических пропорций, отраженных в Ковчеге Завета и в саркофаге из пирамиды Хеопса (см. приложение I).