Общение с невидимыми. Полтергейст, гуманоиды, лярвы

В конце мая 1991 года «космонавты» забрали Беби-2, а вместо него в доме появился еще один малыш, третий по счету. Мать приходит кормить его. Хозяйке не нравится, что она не общается с ней и ведет себя, как в собственном доме.

Мы обработали экспедиционные записи и обнаружили некоторое упущение: не попросили хозяйку представить доказательства для анализа.

КЛОЧОК ШЕРСТИ «СНЕЖНОГО ЧЕЛОВЕКА». В ответ неожиданно для себя мы получили от нее клочок волос (шерсти) гуманоида — матери Беби-2! Они серовато-белые, «седые», местами с желтизной. Сначала нам самим хотелось убедиться, что эта шерсть неестественная, испытали рамкой. Она крутилась в «отрицательном» направлении. Это могло свидетельствовать о вмешательстве сил инфернального (загробного) мира. Испытание рамкой было для нас на тот момент основным и оказалось удовлетворительным.

Я обратился в лабораторию судебно-медицинской экспертизы города Новгорода. Сотрудники с интересом выслушали мой рассказ и пообещали сделать анализ шерсти в свободное время. Уже через день раздался звонок из лаборатории: «Насчет шерсти. Это кошка! Можете придти к нам, у нас есть кошка, возьмите от нее волос, положите рядом тот и другой, и сами убедитесь в их морфологической идентичности». Женский голос в трубке звучал весело. А в подтексте слышалось: «Да не расстраивайтесь, всякое бывает!»

Следующий шаг — мой звонок в Союзуфоцентр, директору В.Г. Ажаже — все-таки событие «союзного значения». Точнее говоря, я воспользовался его домашним телефоном. Владимир Георгиевич — это чувствовалось — был взволнован:

• Кто об этом еще знает?
• Информация прошла в газете, поэтому о факте знают многие. Но адрес известен только троим новгородцам и сейчас — одному москвичу. Это вам.
• Хорошо. Прошу вас никому не сообщать адрес. Или называйте населенный пункт в противоположном направлении от Новгорода.
• Я понимаю, Владимир Георгиевич.

Действительно, это я сейчас свободно пишу: Окуловка.

Но в течение двух лет, пока Валентина Николаевна не разрешила упоминать название населенного пункта, его не знал никто. После уточняющих вопросов В.Г. Ажажа попросил прислать часть шерсти для анализа, сопроводив подробным описанием. Ввиду дефицита времени мы поступили так: шерсть отправили заказным письмом сразу же, а описание — через неделю. Потом ждем месяц, ждем другой — ответа нет. Наконец, получаем непонятное письмо: вот вы- де подробно написали в письме о проживании у женщины шерстистых гуманоидов, а не могли бы прислать для анализа немного шерсти? Но мы же с этого начали, с отправки этой самой шерсти! Она, что же, пропала в пути?