— Уважительная причина есть только одна — смерть, — сказал Костя. — Всё остальное — гнилые отмазки. — Ты это того... фильтруй базар, — ответил Вова. — И почему — безнадёжное дело? Всё путём, классическая разводка кроликов. Пацаны уже ели. Вова тяжело вздохнул, глянул на два набора столовых приборов — европейский и китайский, ухватил крылышко двумя руками и впился зубами. Минут десять комнату наполняли чавканье, стук вилок и звон бокалов. Затем Jlёxa глянул на часы, достал из кармана телефон, послушал немного и вернул трубку на место. — Ну что? — спросил Вова. «Абонент временно недоступен»! — не без сарказма процитировал Лёха. — Козёл! — сказал Вова. — Ещё какой! — подтвердил Лёха. — Не, ну это безобразие...— сказал Лёлик. — Мы, значит, сюда просто похавать приехали, а он весь в делах... — Доедаем и уходим, — поддержал Костя. — Это неуважение. Если он задерживается, мог хотя бы позвонить... — Ждём, — сказал Вова. — А вдруг у него мобильник сдох? — В машине бы подзарядил! — не сказал, а рявкнул Костя. — Ладно, успокойся. Приедет — разберёмся... — Вова скучающе огляделся и вдруг оживился. — Так что в коробке? Настольный бильярд? Играем. Сто баксов партия. — На фига моему пацану настольный бильярд, если настоящий есть — красного дерева? — сказал Лёлик. — Это такая доска, с духами общаться. — Сколько отвалил? — Штуку. — Баксов? — Ну. — Да ей цена стольник, не больше! — Вещь настоящая. Мне дружбан привёз из Англии. — Никогда не видел. Покажи, не в падлу... Если это и была подделка, то очень старая. Доска потемнела от времени, покрылась тонкой сетью трещин. Поверхность испещрена буквами английского алфавита, цифрами и какими-то магическими знаками. Ко всему этому прилагалась металлическая треугольная пластинка с круглой прорезью в центре. — Говоришь, настоящая? — спросил Вова. — А как она работает? Тут Лёлик замялся. — Мне рассказали, но я не пробовал. — Вот и давай попробуем... Чё делать-то надо? Тарелки, бутылки, стаканы и столовые приборы убрали на подоконник. Официант принёс три свечки. Свечки поставили треугольником. Вова, щёлкнув зажигалкой, поджёг фитили и выключил бра, висевшее на стене. От полутьмы, слегка подсвеченной тремя красноватыми огоньками, как-то стало не по себе. — Значит, так, — сказал Лёлик каким-то странно звенящим голосом. — Возьмите друг друга за руки и положите кисти рук на столешницу. Кольцо замыкается на мне, но мои руки должны лежать на доске, а пальцы — на пластинке... Он помедлил немного. — Теперь молчите и не дёргайтесь, что бы ни произошло... — 40 —
|