|
– Нате ваш список, – обратился я к Голгофе Патрикеевне. – Тут у вас, между прочим, ошибочка. Смотрите, дважды написано: «Трактор Андреевич Якушенкин». И год рождения один и тот же – тысяча девятьсот двадцать девятый. – А вот и не ошибка! – просияла Голгофа. – Это близнецы. Родители не хотели обидеть кого-либо из них и дали им одно, но выдающееся имя. С точки зрения педагогики – очень разумное решение! – А это что за шифровка? – вопросил я, указав на последнюю страницу, где особняком значились четыре человека: Иван Гаврилович… -ов. Матрена Васильевна… -ва. Яков Григорьевич… -ан. Андрей Ибрагимович… -ий. – Это, молодой человек, наши неприличники! Наш золотой фонд! – радостно воскликнула Голгофа Патрикеевна. – Стойкие люди!.. Матрена Васильевна, например, красавицей была, вокруг нее ухажеры, как шакалы, крутились, а замуж так и не пошла. Не хотела свою уникальную фамилию терять! Хочешь, мол, мужем быть моим – бери мою фамилию! Но не нашлось настоящего человека. – А какая у нее фамилия? – загорелся я. – Фамилии этих четырех можете спросить у мужчин, – зардевшись, проинформировала меня Голгофа». Жизнь человека, имеющего фамилию, которую неприлично вымолвить, поистине кошмарна, и большинство таких страдальцев давным-давно поменяли свои фамилии на что-нибудь более пристойное. Давным-давно – это значит уже в советское время, когда гражданам дали свободу менять имена, фамилии и даже отчества. А вот до того приходилось хуже. Чтобы сменить фамилию, нужно было подавать прошение на высочайшее имя – и не факт, что фамилия после переименования становилась намного лучше. Как пример можно привести многострадального купца Семих…ва, который на свое прошение получил следующую царственную резолюцию: «Сократить количество х… в до трех!». Как же появились такие фамилии? Собственно, существовало два основных способа их образования. Первый – предок получил уж очень хлесткое, матерное прозвище, которое стало основой уличной, еще неофициальной фамилии, а уж та попала в документы благодаря развеселому писарю, которому вовремя не поклонились денежкой. Другой способ – матерную фамилию мог придумать помещик, отпускающий на волю крепостного. Самодуров на Руси всегда хватало, а что написано пером. Вот и маялись бедняги, потому что далеко не для каждого неприличная фамилия была предметом гордости, как для Матрены Васильевны из романа Шефнера. Но каждый, кто желал, смог заменить такую фамилию, и неприличные фамилии полностью исчезли бы из обращения, если бы. — 34 —
|