|
В обычном ходе физического исследования имеется важная причина следовать политике “сначала математика”. Первичная цель – подойти к результату, полезному в практическом применении; то есть, к чему-то, что обеспечит корректные математические ответы на практические проблемы. С этой точки зрения проблема концептуальной правомочности, по сути, к делу не относится. Однако научное исследование на этом не заканчивается. Изучение темы не закончено до тех пор, пока мы не придем к (1) концептуальному пониманию исследуемых физических явлений; и (2) установлению природы отношений между этими и другими физическими явлениями. Математическое отношение, необъяснимое концептуально, не имеет никакой ценности в достижении целей. Его нельзя распространить выше сферы, в которой его правомочность проверена экспериментально или посредством наблюдения, без того, чтобы пойти на риск превышения пределов применимости (что будет продемонстрировано в томе 3). Также, оно не может распространяться на любую сферу кроме той, для которой было создано. Однако оказалось, что многие физические проблемы сопротивлялись всем попыткам обнаружения концептуально корректных объяснений. Многие разочарованные теоретики реагировали отказом от усилий достижения концептуальной правомочности и сейчас считают, что математическая согласованность между теорией и наблюдением представляет “экспериментальное подтверждение”. Очевидно, это не так. Такое “подтверждение” или любое количество подобных математических корреляций говорит лишь о том, что теория математически корректна. Как подчеркивалось в нескольких положениях в предыдущем обсуждении, математическая правомочность никоим образом не подтверждает концептуальную правомочность. Она не указывает на то, верна или неверна интерпретация математических отношений. Неминуемый результат ныне превалирующей политики – перегрузка физической науки теориями, математически корректными, но концептуально неверными. Решения многих давнишних проблем физической науки не могут быть получены до тех пор, пока атаки на проблемы прекращаются по достижении математической согласованности. Но даже если дефект нынешней практики исправляется, сомнительно, что ответы на большинство трудных проблем могут получаться посредством превалирующего метода выведения сначала математического решения, а затем поиска концептуального объяснения. Причина в том, что правомочное математическое выражение может строиться для увязывания с любой моделью. Как констатировал Эйнштейн: “Часто, даже всегда, возможно придерживаться общей теоретической основы посредством верного приспособления теории к фактам с помощью искусственных дополнительных допущений”.[39] — 147 —
|