Когда невозможное возможно. Приключения в необычных реальностях

Я уже говорил о давнем интересе моей матери к восточным религиям и философиям. Она принадлежала к последователям Пола Брайтона, английского писателя и философа, популяри­затора индийской философии. Она также читала Шри Рамана Махариши, Шри Ауробиндо, Рабиндраната Тагора и других ду­ховных учителей. В конце 1960-х годов я был ее проводником на трех сессиях с высокой дозой ЛСД, результатом которых стали очень глубокие духовные переживания. Они также возбудили в ней интерес к глубинам психологии. Приезжая в Эсален, она принимала участие в наших месячных семинарах, которые в ка­честве гостей посещали духовные учителя, ученые новой пара­дигмы и трансперсональные психологи.

Она получила большое удовольствие от теоретических лек­ций, читавшихся на семинаре, но особенно ее заинтересовали сессии по холотропному дыханию, которые были стандартной и очень важной частью программы. Когда я пригласил ее на се­минар, который я проводил в Скандинавии и Швейцарии, у нее было несколько возможностей побывать на сессиях и в качестве сиделки, и лично. Я знаю, что ей понравилась эта работа, но тогда я и не подозревал, куда заведет ее этот интерес.

Когда мать вернулась в Прагу, мы постоянно переписыва­лись, и, после смерти отца, ее письма стали очень печальными и пессимистичными. Она писала о неуклонно сужающемся круге ее друзей, что вполне естественно для человека, приближающе­гося к восьмидесятилетнему рубежу. Там были сообщения о бо­лезнях и операциях родных и знакомых — ударах, сердечных приступах, раке, артритах и проблемах с позвоночником. Время от времени в письмах моей матери встречался некролог, сооб­щающий о смерти кого-то из соседей.

Но однажды тон писем резко изменился. Мать написала мне, что хочет провести сессию холотропного дыхания с нескольки­ми друзьями и знакомыми, в том числе и с двумя моими бывши­ми пациентами. Воодушевленная своим первым опытом, она ре­шила продолжать в том же духе. Новости о холотропном дыха­нии распространялись по всему миру, в том числе и с помощью рассказов и растущего круга клиентов моей матери, вскоре вклю­чившего в себя и юных психиатров и психологов, жаждущих ис­пытать и изучить новую технику.

Упоминания старости, болезней и смерти исчезли из ее пи­сем и сменились отчетами о тех переживаниях, которым она была свидетелем на сессиях холотропного дыхания. Она спрашивала меня о новых подборках музыки для сессий, поскольку очень скучно было постоянно проигрывать одни и те же куски. Она также консультировались со мной по поводу конкретных ситуа­ций, складывавшихся во время сессий холотропного дыхания. Однажды она с гордостью сообщила мне, что число участников ее группы (в основном достаточно молодых) достигло сорока человек. Было ясно, что способ ее существования в мире ради­кально изменился, словно произошло возрождение жизненных сил. Внезапно она получила сильное чувство смысла жизни, жизненные силы и невероятную жажду жизни.