Один вкус. Дневники Кена Уилбера

Понедельник, 5 мая — Денвер

Мы с Марси опять провели выходные в Денвере. Снова ЛоДо, снова «Оксфорд-отель», снова эстетическое восхищение.

Как правило, я внимательно слежу за поп-культурой — музыкой, книгами, фильмами, модой, увлечениями, — во-первых, потому, что мне это нравится, и, во-вторых, чтобы чувствовать дух времени, общую когнитивную структуру, играющую роль основы, на которой формируется среднее массовое восприятие, а почувствовать и понять это можно, только наблюдая массовую культуру. В настоящее время общей тенденцией становится медленное движение от рационального модернизма к постмодернистскому аперспективизму, и это нигде не видно так ясно, как в массовой культуре, особенно в моде.

Например, Джорджио Армани — чистый модернист: его модели изящны, скупы, элегантны, красивы, зачастую однотонны. С другой стороны, Версаче и Готье — по самой основе постмодернисты: буйные, роскошные, плюралистичные, растрепанные — разнообразие на грани фрагментарности, попытки найти единство, граничащее с распадом. Центральная когнитивная структура постмодернизма получила название интегрально-аперспективной (я также называю ее зрительно-логической): аперспективной потому, что ни одна точка зрения не занимает привилегированного положения, а интегральной потому, что, несмотря на это, необходима определенная согласованность, иначе все разваливается на части. В этом, например, великолепие Фрэнка Гери — он выдающийся гений постмодернизма; он создает поразительные образцы интегрально-аперспективного видения — его архитектурные проекты представляют собой собрание изгибов, поворотов, плюралистических фрагментов на самой грани разобщения и полного распада, — и в то же время все они неизбежно, чудесным образом связаны в изысканно целостную и единую форму — подлинное интегрально-аперспективное видение, истинное «единство в разнообразии».

Проблема большей части постмодернизма состоит в том, что он вначале так увлекся разнообразием, что позабыл о единстве, и потому просто распадается на разрозненные фрагменты, мечущиеся и задыхающиеся в своих собственных изолированных маленьких мирах. Это просто патологическая форма интегрально-аперспективного, болезнь, которую я называю аперспективным безумием, — сплошное разнообразие, никакого единства; шизофреническая раздробленность. И почти весь постмодернизм пока что представляет собой не более чем аперспективное безумие, ожидая появления подлинно великих гениев — подобных Гери, но также и в других областях, — которые объединят фрагменты, свяжут не связанное, заново соткут ткань реальности, разорванную на лоскуты бездумными движениями за разнообразие.