когда-либо пробовала. Я не могла даже припомнить еды, которая доставила бы мне больше наслаждения. И только одна причина в чём-то мешала моим кулинарным утехам - то, что разумом я осознавала, что мне следует как-то воздерживаться от пищи из-за моей почти полной гастректомии. Остаток вечера мы провели вместе в полном покое, лёжа на диване и слушая стереофоническую музыку. На Дика очень большое впечатление произвела моя открытость и все мои озарения. Он был уверен, что я вскрыла какие-то истоки изначальной космической мудрости, которые были для него закрыты. Он восторгался глубиной того, что я излагала, и непроизвольной уверенностью и убедительностью, с каковыми я говорила о своём переживании. Я ликовала, излучая хорошее настроение, и чувствовала безусловную свободу от тревожности. Моя способность наслаждаться музыкой, вкусом, красками, струями воды намного усилилась. Дик заключил, что я испытывала просто настоящее удовольствие. Это было настолько заразительное переживание, что Дик сам почувствовал и выразил желание участвовать в психоделическом сеансе. Он решил изучить возможность участия в программе ЛСД подготовки для специалистов, которая также была доступна в Мэриледском центре психиатрических — 503 —
|