|
Допустим, какой-нибудь врач будущего смог бы «засечь» действительные нейрональные проявления околосмертного опыта с помощью секундомера и заявить, что он продолжался, скажем, пять иди десять минут. Суть здесь, безусловно, состоит в том, что в подобных состояниях критерии третьего и первого лица давно разошлись и их больше нельзя осмысленно соотносить друг с другом. С точки зрения предлагаемой здесь когнитивной психологии сознания, и в любопытном согласии с разнообразными духовными традициями смерть оказывается феноменом, существующим только с позиции третьего лица.4 С точки зрения первого лица, особенно обостренной в презентативных состояниях, мы в действительности не можем умереть. Либо мы будем цепляться и бороться, и «впадем» в состояние, основйнное на блокировании и межмодальной диссоциации, либо, по крайней мере при сохранении или повторном появлении непосредственной осведомленности, мы станем едины с вечностью. На таком этапе часы врача станут совершенно не актуальными, как они не актуальны для сходных «моментов вечности» в глубокой медитации. Прагматически говоря, в том, что касается первичности опыта, исходя из которой должен жить каждый из нас, потенциально существует жизнь после смерти. Называть ее иллюзией, значит предполагать, что нам дано вставать вне нашего собственного бытия и разума и делать подобные суждения. В конце концов, мы либо уважаем свой основополагающий опыт этого мира, либо нет. СОЗНАНИЕ КАК ПРОСТРАНСТВО: ФИЗИКА, СОЗНАНИЕ И ПРИМАТ ВОСПРИЯТИЯ Ряд исследователей по обе стороны границы раздела между теоретической физикой и сознанием (Bohm, 1980; Сарга, 1975; LeShan, 1969; Grof, 1980; Wallace, 1986; Wolf, 1990) обратили внимание на некоторые интригующие параллели между различными аспектами современной физики и восточными медитативными традициями. И веданта, и буддийская картина «единого поля», включающего в себя физическую реальность и сознание, основаны на представлении об энергиях мельчайших вибрирующих частиц. Различие, разумеется, состоит в том, что даже физики, склонные к наиболее смелому теоретизированию, которые понимают сознание как субатомную квантовую реальность, тем не менее выводят разум из принципов, физической вселенной. Это составляет разительный контраст с традиционным идеализмом мистицизма, который выводил бы саму квантовую реальность из еще более фундаментального «космического сознания» или «вселенского разума». В частности, Капра, Ле Шан, Уоллес и Гроф усматривают возможность непосредственной настройки сознания на реалии современной физики — особенно когда дело касается состояний, вызванных глубокой медитацией или высокими дозами ЛСД. Люди, переживающие подобные состояния, зачастую явно не знакомы с понятиями современной физики, но тем не менее, описывают переживания вибрационного поля, которые кажутся согласующимися — 280 —
|