|
Эти странные следы человеческого присутствия навевает на очень грустные мысли. Человек и человечество напоминает мне пену, пену на огромных волнах времени. И что же делать в этой ситуации? Ничего не делать, просто поприсутствовать, просто посмотреть на пузырьки, просто осознать себя пеной и уйти. Когда возвращался после медитации в лагерь - встретил Наталью из Новосибирска. Она похвасталась тем, что нашла огромный кусок кварца, сказала, что это чистый, ценный кварц. Я подумал, что хорошо, что я не знаю ни одного камня. Я бы, наверное, не отличил алмаз от булыжника. Поэтому у меня к этим камням философское отношение. Самая большая сложность в жизни – это когда чему-то начинаешь придавать значение. Это значение создает эмоционально переживаемые ценности и отношения. Когда не знаешь никакой ценности, не придаешь ничему никакого значения. Берешь любой камень легко и легко отбрасываешь. Незнание является самым важным качеством искренности и честности. Группа у меня собралась знающая. Все соображают, все оценивают. Трудно работать с этой группой во многих смыслах. Я не могу себя и их призвать к невинности незнания. Сам боюсь этой невинности. Ночью проснулся в темноте в своей палате и у меня возникла странная идея - то тело, в котором я нахожусь - не мое. В тот же момент познакомился со страхом потерять это тело. Эта непонятная мысль – живой я или не живой (я впервые сталкиваюсь с этой мыслью) – меня поразила. Не знаю, откуда возникают такие идеи. Сомнение в том, живу я или не живу, для меня появляется впервые. Всегда был жестко отождествлен со своим пространством жизни и особенно с центром своего материального Эго – с телом. Я встал, нашарил сигареты, зажигалку, открыл палатку и выкурил длинную сигарету. Мне было грустно от того, что внутри возникла готовность потерять даже самые значимые, самые ценные фрагменты своей личности. День третий христианской аскезы до обеда прошли на Байкале, который шумел. Шел дождь. Я вымок и искупался в Байкале. Байкал меня оздоровил. Обнаружил энтузиазм для дальнейшего путешествия. Я долго говорил Иисусову молитву, но потом моя память смешалась в тоске от монотонии и отказала. Пришла другая молитва: «Дух, дай мне ясность в моем недоумении, понимание в непостижимом, помоги обрести смысл в этом существовании, наставь меня на путь истинный в моем невежестве». Некоторое время я гулял с коровами, они не обращали на меня внимание, щипали траву. Когда я на них смотрел и посмотрел на себя, то нашел очень много общего. — 79 —
|