Теософия

представлено без всякой примеси мысли о физическом звуке. Наблюдатель

чувствует себя как бы в море звуков. И, в этих звуках, в этом духовном

звучании находят себе выражение существа духовного мира. В их созвучии, в их

гармониях, ритмах и мелодиях запечатлены первозаконы их бытия, их взаимные

соотношения и сродство. То, что в физическом мире рассудок воспринимает как

закон, как идею, то для "духовного уха" является духовно-музыкальным.

(Поэтому пифагорейцы называли такое восприятие духовною мира "музыкой сфер".

Для обладающего "духовным ухом" эта "музыка сфер" не есть только нечто

образное, аллегорическое, но хорошо знакомая духовная реальность.) Но только

для того, чтобы получить понятие об этой "духовной музыке", нужно отбросить

все представления о чувственной музыке, в том виде, как она воспринимается

"материальным ухом". Ведь здесь дело идет о "духовном восприятии",

следовательно, о таком, которое для "чувственного уха" должно оставаться

немым. В последующих описаниях "страны духов" указания на эту "духовную

музыку" выпущены ради простоты изложения. Надо лишь представить себе, что

все, что будет описываться, как "образ", как нечто "светящееся", в то же

время является и звучащими. Каждому цвету, каждому световому восприятию

соответствует духовный звук, и каждому взаимодействию цветов соответствует

гармония, мелодия и т.д.

Необходимо вполне усвоить себе, что там, где царит звучание, не

прекращается и восприятие "духовного ока". Звук только присоединяется к

свечению. Там, где в последующем говорится о "прообразах", надо мыслить

также и "первозвуки". К этому присоединяются и иные восприятия, которые

можно ради подобия обозначить как "духовный вкус" и т.д. Но здесь мы не

станем вдаваться в обсуждение этих явлений, так как тут дело касается того,

чтобы разбудить представление о "стране духов" посредством некоторых

имеющихся в нас родов восприятия, извлеченных из целого.