Письма Махатм

...И кто может упрекать человечество – как делают ваши материалистические философы – за то, что в этой вечной изоляции и небрежности оно выдумало богов, к которым «всегда взывает о помощи, но остается неуслышанным!». Таким образом:

Раз у человека есть надежда только на человека,

Я бы не дал плакать тому, кого бы я мог спасти!..

Однако сознаюсь, что индивидуально я еще не освободился от некоторых земных привязанностей. Я все еще чувствую к некоторым людям больше влечения, нежели к другим, и филантропия в таком виде, как она проповедовалась нашим великим Покровителем, «Спасителем Мира – Учителем Нирваны и Закона» [4 ], не убила во мне ни индивидуального предпочтения в дружбе, ни любви к моим ближайшим родственникам, ни горячего чувства патриотизма к той стране, в которой я последний раз материально индивидуализировался. И в связи с этим я когда-нибудь могу дать непрошеный совет своему другу мистеру Синнетту шепнуть на ухо издателю «Пионера» en attendant [81]: «Могу ли я попросить поставить в известность доктора Уайлда, председателя Британского Теософского общества, о некоторых истинах, касающихся нас? Не будете ли вы так любезны убедить этого достойного джентльмена, что ни одна из смиренных “капель росы”, которые под различными предлогами приняли форму испарений и исчезли в пространстве, чтобы образовать белые гималайские облака, никогда не пыталась ускользнуть обратно в сияющее Море Нирваны путем нездорового процесса повешения за ноги или облачения себя в другую “одежду из кожи”, сфабрикованную из священного помета «трижды священной коровы»! Британский председатель имеет наиболее оригинальные мысли о нас, кого он упорно называет «йогами», ничуть не разбираясь в громадной разнице, существующей между хатха– и раджа-йогами. Эта ошибка должна быть отнесена на счет мадам Блаватской, талантливого редактора «Теософа», которая заполняет свои тома описаниями деяний различных саньясинов •и других «благословенных» из долин, никогда не давая себе труда добавить несколько строк пояснений.

[Испытываемые Махатмой Кут Хуми сложности при ведении переписки с Синнеттом]

А теперь обратимся к более важным делам. Время дорого, а материалы (я подразумеваю письменные принадлежности) еще более драгоценны. «Осаждение» в переписке с вами становится незаконным; отсутствие чернил и бумаги не оставляет шанса для тамаши •, и я нахожусь далеко от дома и в таком месте, где магазины письменных принадлежностей менее нужны, чем воздух для дыхания, и наша переписка угрожает оборваться внезапно, если я не распоряжусь более рассудительно имеющимся под рукой запасом. Один друг обещает снабдить меня при крайней необходимости несколькими случайно уцелевшими у него листами, памятными остатками завещания его дедушки, на которых тот лишил его наследства и, таким образом, оставил ему «состояние»[82]. Но так как мой друг, по его словам, в течение последних одиннадцати лет не писал ни строчки (кроме одного раза, на такой бумаге, как эта «double superfine glace »[83], изготовленная в Тибете так примитивно, что вы бы непочтительно приняли ее за промокательную бумагу, а завещание написано на подобной же бумаге), мы могли бы с успехом сразу же перейти к вашей книге. Так как вы оказываете мне честь, спрашивая мое мнение, могу сказать вам, что создание такой книги – превосходная идея. Теософия нуждается в такой помощи, а результаты будут такие, каких вы ожидаете в Англии. Это также может помочь нашим друзьям, главным образом в Европе.