|
черную, либо - белую. "Престиж" поэтому есть не более, как рассчитанная мера сохранения. Вследствие усиленного внимания к престижу и стал появляться в последние годы голодный мор среди туземцев. В глазах этой "христианской" нации, это даже не грех. Туземец давно объявлен ею не человеком, а вещью. Он - наскоро собранная природой комбинация слабо склеенных атомов, прямая эволюция, беспереходных стадий асцидии в негра, даже без помощи обезьяны. Этот новый научный взгляд внушается всем туземцам: от запаиваемого до полусмерти шампанским и опиумом раджи, до прозрачного от худобы и голода куш и рашта. Первый уже так хорошо дрессирован "политическими резидентами", что готов, за лишний пушечный выстрел в следующем ему по праву салюте, продать во имя политического британского престижа всю Индию, с родными отцом и матерью в придачу. Второй, то есть райот, способен реализовать эту великолепную Беконсфильдовскую идею в своих иссохших от лишений мозгах вполне только при последних минутах жизни: он синтезирует ее, умирая голодной смертью... Принося за эту диверсию челобитную, возвращаюсь к положению куимбатурцев в 1818 году. Попав между двух огней: престижа земных владык и суеверного страха пред владыками преисподней и их мщением, злосчастные Дравиды почувствовали себя прищемленными между рогами ужасной дилеммы. Не прошло и недели, английские саабы, оставившие было жителей деревушки в сладкой надежде, что миновала их еще одна гроза, вернулись в Метопалам у подошвы Нильгири и поразили их как громом объявлением, что через три дня по прибытии нескольких гарнизонных солдат и межевщиков отряд намерен предпринять путешествие на священные вершины Голубых гор. Услышав страшную для них новость, несколько земиндаров обрекли себя на дхарну, то есть, голодную смерть у дверей саабов, пока те не взмилуются и не обещают отказаться от намерения. Деревенские мунсифы, разодрав одежду, что не стоило больших усилий, обрили головы своим женам и заставили их, в знак общественного бедствия и общего траура, царапать себе (конечно, жен) в кровь лица. Брамины читали заклинания и мантры вслух, посылая про себя англичан с их богохульными затеями в нарак ко всем чертям. Метополам огласился воплями и криками отчаяния на целые три дня. Ничто не помогло. Как сказано, так и сделано. Снарядив партию из подобранных между компанейцами смельчаков, новые Колумбы решились было пуститься в путь и без проводников. Деревня опустела, будто после военного разгрома: туземцы разбежались в ужасе, и межевщикам, коноводам партии, не — 14 —
|