|
— Эти люди? — переспросил Учитель, — эти люди самые обычные, но при этом самые необычные. Кстати, они думают, что имеют к Го самое непосредственное отношение. Но, на самом деле, также далеки от него, как мы с тобой сегодня далеки от пещеры Видящих. Сначала мы должны пообедать, — закончил он, — ведь эти уважаемые люди вряд ли покормят тебя. Гостеприимство — не самая главная их черта, — он улыбнулся своей искренней и неподдельной улыбкой. После обеда в небольшом кафе у старого рынка мы отправились на встречу «с людьми». Вообще по долгу своей работы в Москве я имею дело с людьми постоянно. Более того, многие из них платят приличные деньги, чтобы встретиться и просто поговорить со мной. Поэтому я не совру, когда скажу, что принял его идею пойти познакомиться с кем то без особого энтузиазма. Я быстро представил себе одетых в вытянувшиеся и полинялые свитера провинциальных людей, которые нашли себя в узком закрытом и маргинальном кружке. Врядли знакомство с ними могло меня как то или чем то обогатить. Скорее оно могло снизить мою капитализацию. Я — столичный житель, рассекающий самый сложный город в истории цивилизации на дорогом и роскошном авто, да ещё имеющий вход в достаточно серьёзные круги, не мог не рисковать своей репутацией в таких знакомствах. Но, подумал я, если уж эта поездка настолько «не пошла», то возможно одна или две неприятные сцены будут хорошим дополнением к ней. Пусть лучше сегодня, пусть лучше в этот раз, думал я. Всё неприятное до кучи в этот раз, а всё интересное — уже в следующий. Пройдя несколько улиц и переулков, мы вышли в сквер, на который, видимо, и предполагали выйти. Между дорожками, посыпанными мелким керамзитом, росли красивые кедры с атласских гор. В сквере было установлено много широких и длинных скамеек. Каждая скамейка представляла собой два бетонных полукруга с отверстиями внутри. В эти отверстия были вставлены доски, покрашенные синей краской. Эти скамейки выглядели достаточно уместно в этом дизайне, и казались достаточно удобными, хотя и несколько тяжеловесными. Откуда приходит праздник и куда уходит, вспомнилась мне какая то странная фраза, когда я увидел, как Учитель направляется к человеку, сидящему на скамейке. Это был достаточно полный дядечка в толстом чёрном свитере и голубоватых подозрительных брюках. Эти брюки никак не гармонировали со свитером. Более того, они подчёркивали неуместность того и другого, а также каким то непостижимым образом намекали на свою единственность в гардеробе. Ботинки дядечки на толстой подошве дополняли картину общей социальной депрессии. У дядечки была чёрная, местами плешивая борода. А также животик, по которому можно было сказать, что его обладатель знавал и лучшие времена. На вид ему можно было дать под пятьдесят. Хотя, как потом выяснилось при ближайшем рассмотрении, ему вряд ли было больше тридцати пяти и, таким образом, он мог быть моложе меня на год или два. — 38 —
|