Искусство толкования. Часть 2.

Противоречия начинаются с целей, интересов, мотивов и по­требностей, отличающих одного человека от другого и заставля­ющих их бороться друг с другом. Но противоречия заключе­ны и в глубинах души каждого, так как составляют сущность жизни человека, пока он - мыслящее существо. Л.Н. Толстой писал: «Чтоб жить честно, надо рваться, путаться, биться, ошибаться, начинать и бросать, и опять начинать, и опять бросать, и вечно бороться и лишаться. А спокойствие - ду­шевная подлость» (277, т.60, стр.231). Дж.Г. Лоусон отмечает в теории драмы: «Действующие лица постоянно сталкиваются с расхождением между своими намерениями и тем, что происхо­дит в действительности; это вынуждает их пересматривать свои представления о реальности и еще больше напрягать свои силы; именно это и заставляет их двигаться в букваль­ном смысле слова» (165, стр.325).

На любом уровне рассмотрения противоречий в структуре потребностей своеобразие человеческой души раскрывается в отклонениях от обычного, наиболее распространенного, нор­мального, общего. Но это общее должно прежде всего суще­ствовать - только при этом условии противоречащее ему мо­жет служить воплощению человеческой души и удовлетворе­нию потребности бескорыстного познания режиссера и зрите­лей спектакля.

9. Потребности и мода

Вещи, которыми человек окружает себя, иногда весьма внятно говорят о его потребностях. В этом отношении особенно красно­речиво бывает следование моде или пренебрежение к ней. В следо­вании моде - один из первых признаков принадлежности к опре­деленному общественному рангу. В признаке этом содержится и понимание субъектом своего «ранга» и его потребность принад­лежать к нему.

Повышенное внимание к моде, стремление нисколько не от­ставать от нее выражают потребность занимать в данном ранге достойное положение. Но стремление это свидетельствует также и об отсутствии претензий выйти за его пределы, то есть об относи­тельной скромности социальных потребностей. Тот, кого суще­ствующая норма категорически не удовлетворяет, а также и тот, чья социальная потребность ниже общей средней нормы, не следят за модой. Но они и не отрицают ее - они к ней равнодушны, как к явлению малозначительному. («К чему бесплодно спорить с ве­ком?» - спрашивает Пушкин.)

Модно бывает самое разное, вплоть до «физики», «лирики» и политики. Предметом моды бывают сами потребности; при этом они неизбежно превращаются в потребность социальную. Точнее - социальная потребность определенного уровня конкретности иногда трансформируется в моду на определенные идеальные и биологические потребности. Эпидемическое увлечение точными науками («физикой») или поэзией («лирикой») в 50-е и 60-е годы и общественными науками - в 20-е и 30-е годы, вероятно, можно отнести к таким модам. Мода на потребность бывает связана с ее вещественными признаками - вооруженностью, атрибутами, сим­волами; сюда может входить не только одежда, но транзисторный приемник, портативный магнитофон, определенные книги, плани­ровки квартир и т.д. - вплоть до времяпрепровождения.