|
Президент играл в паре с Иваном Грозным, Маркофьев – со мной. Поединок проходил без шуток-прибауток, в полном молчании. Поначалу нам с Маркофьевым не везло. Мы сдали подряд семь партий. Я встревоженно поглядывал на своего друга. На его лице не дрогнул ни один мускул. Он подмигнул мне украдкой. После чего мы проиграли еще две. Козыри из колоды загадочным образом перекочевывали в веером или даже павлиньим хвостом стоящие в руках наших соперников картежные опахала. Иван Грозный расслабился, закурил и откровенно ухмылялся. Президент оставался напружинен и деловит. Он то и дело заносил в блокнот с золотым тиснением на сафьяновом переплете "От Моники, с любовью" какие-то каракули. - Буш подарил, у него после Клинтона осталось таких два, - объяснил он, перехватив мой взгляд. Звонил телефон прямой связи с Лондоном и Вашингтоном. Несколько раз взвизгивал таймер, напоминавший, что за дверью, в приемной, ждут игроки основного состава. Пора было отправлять поздравительную телеграмму Гейдару Алиеву – по случаю удачного завершения разработки шельфа на Каспии. Но прервать захватывающий поединок никто не решался. Мы отдали еще кон. Президент сосредоточенно покусывал заусенец, бескровное лицо напоминало гипсовую маску. На лбу Грозного вздулись фиолетовые жилы. Мне сделалось страшно за его здоровье. Слишком велика была ставка. И непомерна ответственность. . Исход партии, казалось, предрешен. До ее завершения вроде бы оставались считанные мгновения. Однако не следовало забывать: в этой сидевшей за ломберным овалом и под государственным флагом четверке находился человек, чье превосходство в везении и абсолютная власть над обстоятельствами были необоримы и не подлежали сомнению и, тем более, упразднению. Напрасно Иван Грозный, ухмыляясь, торжествовал победу. Напрасно президент рассчитывал на свои мнимые преимущества. Помноженный на неукротимый, гремучий внутренний потенциал и азарт главного за этим столом заводилы, исторический энергоресурс начал осуществлять свою миссию. * ИГРАТЬ НАДО ДО ПОСЛЕДНЕГО! И, НЕ КОЛЕБЛЯСЬ, ВЕРИТЬ В СВОЮ ЗВЕЗДУ. Вот что я вам скажу – особенно после той кремлевской чересполосицы. Все последующие козыряния были наши. Партию, состоявшую из двадцати одного тура, мы завершили в свою пользу. — 545 —
|