|
- Если вы берете проститутку, то вам ведь нет дела, чем она занимается остальное время, пока не занята с вами! Вы ведь не будете выяснять, с кем она виделась до вас и с кем собирается встретиться после. Да она и сама не знает, кто будет ее следующим клиентом. Тем более, до этого нет дела вам. Вас интересуют те два часа, которые она проведет с вами. Правильно? Вот эти два часа (или час, в зависимости от оплаты) она должна отработать на полную катушку. Глупо и странно будет устраивать ей сцены по поводу ее неверности в остальное время суток. Так почему вы должны устраивать сцены другим женщинам или быть озабочены, чем и кем они заняты, когда не с вами? Почему это вас должно волновать и интересовать? Странно было бы демонстрировать подобные претензии. Вас ведь интересует и нужно вам от них совсем другое. Не верность, и не погруженность в вас. Ну так и получите то, что вам нужно, а потом пусть идут на все четыре стороны, пока снова не понадобятся! ИСТИНА (в ракурсе вышесказанного) Вы сами-то задумывались: почему если истина, то непременно "горькая"? Почему истина не бывает сладкой? Или хотя бы безвкусной? Ну, а если она всегда (или почти всегда) горькая, так ли она нужна? Вы станете добровольно поглощать что-то горькое? Только лекарства или водку, про которую так и говорят: "Запил горькую…" Но вы разве считаете себя больным? Занедужившим? Или алкоголиком, который не может остановиться в своей жажде проглотить все наличествующие запасы спиртного? Оскорбительно так о себе думать! Да и лекарства теперь все чаще запрятывают внутрь подслащенных капсул. Чтоб не испытывать неприятных вкусовых ощущений. Так что горькую истину всегда лучше подсластить. То есть по существу перекрасить ее в один из оттенков лжи. Что мы и делаем, облекая горький лекарственный препарат в сладкую облатку и тем вводя в заблуждение язык. Заедая рюмку "Столичной" или "Смирновской" соленым грибом или ломтиком колбасы. Крупицу горечи мы заваливаем эверестами деликатесов. Таково же соотношение истины и обмана в реальной жизни. Я СТАРАЛСЯ Я старался, как советуют в умных книгах, воздействовать на Веронику добром. (В этих книгах писали: ни в коем случае нельзя отвечать на зло равной мерзостью, иначе цепочка взаимных наскоков не прервется никогда.) Вопреки воле Маркофьева и сообразно собственным представлениям о прекрасном привозил ей (и Кате) наряды. Воздушные легкие платья, строгие, однако, с претензией на изыск костюмы, туфли и сапоги с изящной колодкой… — 253 —
|