|
Съезжая из отеля, он опорожнил в гостиничном номере все бутылочки из минибара и налил в опустевшие пузырьки воду из-под крана и шампунь из ванной. - Эти дикари ведь никогда не додумаются сделать ничего подобного, - приговаривал он. И обещал: - Я еще не раз вернусь сюда. На белом коне удачи! Напоминание. Цель данной книги – научить вас не бояться проигрывать. ЗОЛОТО МИРА В первый же вечер по возвращении на Капри Маркофьев созвал сподвижников - меня, Моржуева, Овцехуева, а также срочно вызванного из Москвы детектива Марину - в комнате с занавешенными окнами (чтоб никто из посторонних не мог подсмотреть и сфотографировать план-схему действий) и развернул перед нами программу дальнейших действий и, как практическое руководство, географическую карту мира, испещренную странными значками: звездочками, крестиками, кружочками и свастиками. - Звездочки – это места проживания или купленная за рубежом недвижимость высших армейских чинов, ответственных за вывод наших войск из стран содружества, - объяснил он. – Крестики – адреса потомков партийных бонз, флажки – еще живые преступники, расхитители социалистической собственности и народного достояния. - А кружочки? – подал голос Овцехуев. Маркофьев улыбнулся: - Кружочки – любовницы и фиктивно разведенные с хапугами жены. О, тут придется работать лично мне, не препоручая расследование никому… Я спросил о свастиках. - Здесь, в Латинской Америке, месте прибежища нацистских преступников, теперь сгруппировалась и колония русских партийных функционеров, - сказал Маркофьев. - Я не тратил время даром и с помощью детектива Марины собрал неплохую картотеку на каждого из неправедных воротил… На каждую нашу потенциальную жертву… ПЕРСОНАЛЬНОЕ ЗАДАНИЕ В итоге совещания каждый получил от Робина Гуда наших дней персональное задание. КОМАНДИРОВКА Пунктом назначения моей командировкой значились Галапагосские острова, где осел и здравствовал бывший личный врач бывшего генсека компартии СССР, успешно закупивший для кремлевской больницы устаревшее оборудование на тридцать три миллиона долларов. При мне были ордера на обыск и арест, а также состряпанное Маркофьевым обвинение (за подписью генпрокурора) и заключение фининспектора, что именно из-за подобной преступной недобросовестности скончалось сто тринадцать шесть пациентов вышепоименованной клиники. Вина за их гибель целиком возлагалась на лекаря, чей капитал (поскольку эскулап, пользуясь своим положением и влиянием, и другим лечебным заведениям впаривал зарубежное старье) исчислялся десятками миллионов. Маркофьев все посчитал правильно: врач-убийца не стал упираться, и, при первых моих словах о необходимости жертвовать на восстановление снесенного ураганом туберкулезного диспансера в Малайзии, состряпал и сам же заверил свидетельство о собственной смерти, после чего отслюнил требуемую сумму. — 210 —
|