Шахматы как модель жизни

В от­вет на воп­рос, по­че­му эти ве­ли­кие мас­те­ра так и не дос­тиг­ли вер­ши­ны, не­дос­та­точ­но по­жать пле­ча­ми и спи­сать их не­уда­чу на кап­ри­зы судь­бы. Каж­дый слу­чай по-сво­ему уни­ка­лен и поз­во­ля­ет глуб­же заг­ля­нуть в пси­хо­ло­гию иг­ры, да­же ес­ли мы не мо­жем точ­но ска­зать, что пос­лу­жило при­чи­ной не­уда­чи.

Поклонники ди­на­мич­но­го сти­ля вы­да­юще­го­ся рус­ско­го шах­ма­тис­та Ми­ха­ила Чи­го­ри­на счи­та­ют, что у не­го бы­ла воз­мож­ность дос­тичь под­лин­но­го ве­ли­чия. В кон­це XIX ве­ка он дваж­ды встре­чал­ся с Виль­гель­мом Стей­ни­цем в мат­чах за ми­ро­вое пер­вен­с­т­во и оба ра­за про­иг­рал. Всю свою жизнь Чи­го­рин бо­рол­ся, иног­да да­же слиш­ком рев­нос­т­но, про­тив шах­мат­ных догм, ус­та­нов­лен­ных Стей­ни­цем и ярос­т­но за­щи­ща­емых Тар­ра­шем. Он не всег­да мог обуз­дать буй­ную твор­чес­кую фан­та­зию и нап­ра­вить ее в прак­ти­чес­кое рус­ло. До­ка­за­тель­с­т­во соб­с­т­вен­ной пра­во­ты бы­ло для не­го важ­нее по­бе­ды, и это от­сут­с­т­вие здо­ро­во­го праг­ма­тиз­ма в кон­ку­рен­т­ной борь­бе по­ме­ша­ло ему под­нять­ся на вер­ши­ну.

Опыт Чи­го­ри­на учит нас то­му, что нель­зя жер­т­во­вать ре­зуль­та­та­ми ра­ди сле­пой ве­ры в на­ши ме­то­ды, ка­ки­ми бы ори­ги­наль­ны­ми они ни бы­ли. Мно­гие лю­ди склон­ны объ­яс­нять свои не­уда­чи не­дос­та­точ­ным усер­ди­ем. Они вну­ша­ют се­бе, что, ес­ли бы прод­ви­ну­лись в том же нап­рав­ле­нии еще даль­ше, все бы­ло бы хо­ро­шо. Но луч­ше по­ла­гать­ся на «внут­рен­не­го наб­лю­да­те­ля», что­бы бес­страс­т­но оце­ни­вать свои ре­зуль­та­ты и отод­ви­гать са­мо­лю­бие на зад­ний план. Ес­ли бы Чи­го­рин в кри­ти­чес­ких си­ту­аци­ях су­мел сов­ла­дать со сво­ей фан­та­зи­ей, Рос­сия по­лу­чи­ла бы сво­его чем­пи­она ми­ра за нес­коль­ко де­ся­ти­ле­тий до Але­хи­на.