|
«А тема президентства его явно цепляет, - и тут же он скептически ухмыльнулся. - Чедаев, Чедаев, все вас тянет в высокую политику. Но это - не ваш формат...» Алексей вспомнил про Никонова. Конкуренты, имевшие покровителей в команде нового президента, подставили Никонова, обвинив в организации покушения на одного видного политика, и он, что называется, попал под раздачу, получив «горящую путевку» на длительно-принудительное лечение за рубежом. Алексей поддерживал с ним тайные отношения, и это вызывало в нем приятно-волнующее ощущение гордости. Он напоминал себе заговорщика, рискующего во имя идеалов. Каких именно? Это уже другой вопрос, на который Алексею отвечать не хотелось, дабы не разрушать образ своей романтично-заговорщической роли. Почему? Наверное, Чедаеву не хотелось лишиться самоощущения особости, которое мог разрушить детальный анализ этой иррациональной идеи. И когда временами он уныло осознавал, что «оздоровительная эмиграция» Никонова - это всего лишь проявление «спора хозяйствующих субъектов», то тут же гнал от себя эти крамольные мысли.
Много лет назад сотрудничество с Никоновым стало для Алексея, как об этом обычно писали: «важной вехой на пути к профессиональному успеху». И поскольку «веха» была действительно важной, пожалуй, расскажу об этом подробнее. Итак, Россия. Конец прошлого века. Раннее утро. ...Уже светало. Но Алексей Чедаев так и не смог уснуть, беспокойно проворочавшись и озабоченно провздыхав всю ночь. Через несколько часов он узнает о том, какие перемены произойдут в его жизни. Причем перемены будут в любом случае: если все пройдет удачно, его самореализация наконец-то пойдет по полной программе, если нет - ему придется продать свой «БМВ», квартиру, студию, выгрести все накопления, и все равно он еще останется должен довольно крупную сумму... Но Чедаев пытался не думать об этом...
Вообще в юности Алексей, как это нередко случается, был максималистом-романтиком. Со временем романтизма поубавилось - поистерся он при соприкосновении с неровной, шероховатой изнанкой жизни. А максимализм стал перерождаться в прагматизм с глобальной направленностью - на грани авантюризма. Нет, не того, когда обманывают тысячи доверчивых граждан, создавая какое-нибудь «МММ», или ищут приключений, рискуя сломать себе шею ради острых ощущений. Авантюризм Алексея был, как говорится, здоровым, безопасным и безобидным для окружающих и проявлялся в любви к грандиозным проектам. Ведь понятно, что для того, чтобы замахиваться на нечто значительное, необходима определенная доля безрассудства и куража, а это свойственно натурам с авантюрным складом. — 80 —
|